Смотреть аниме онлайн, огромная коллекция аниме, всё бесплатно и без регистрации!

Каждый. Проклятый. День.

Я хожу за тобой по этому безрадостному дому.

Мимо хитрых ловушек, мимо сложных печатей – шаг в шаг, по пятам, по смрадным следочкам… вздыхаю игриво, касаясь языком твоей мокрой лодыжки. От тебя пахнет страхом, от тебя несет смертью – почти не спишь и мало ешь, ведь белый рис тебе кажется горьким, ведь жирный карп тебе кажется жестким – брат с разорванным горлом отдыхает в спальне, мать-самоубийца хлопочет на кухне, болтая головой на сломанной шее… Ты слышишь, что они говорят? Ты их видишь?

Надеюсь, что видишь. Надеюсь, что помнишь.

Потому что в этом размытом пепельно-сером мире я продолжаю четко видеть только тебя.

Твою исхудавшую спину – выпирающие позвонки не спрячешь даже под тяжелыми шелковыми одеждами. Твои иссохшие ладони и по-паучьи тонкие пальцы – они с трудом удерживают даже резные палочки для еды, но ты все равно никому не позволяешь прислуживать тебе за обедом. Твои поблекшие волосы, небрежно заколотые золотыми гребнями – краем уха я слышал, как визжала служанка, ночью встретившая тебя в пустом коридоре, как по поместью поползли слухи о неупокоенном призраке прошлого господина, на смену которому из глуши притащили его отосланного подальше брата-близнеца, головную боль всей благородной семьи. Я улыбался, слушая эти россказни.

Интересно, улыбался ли ты?

Или в очередной раз вздрогнул, мимолетно ощутив на себе мой внимательный взгляд?

Ты ведь знаешь, что я всегда рядом, мой хозяин. Мой господин. Мой создатель. Я никогда не приближаюсь к тебе спереди, со стороны лица – мне хватило времени, чтобы хорошо его запомнить за те несколько дней, что мы провели на пустующем заднем дворе, где ты сидел, обхватив колени, пока я грыз землю и ломал зубы, стараясь дотянуться до тарелок с едой. Утоптанная земля вокруг моей головы дышала летним палом – помню ощущение сухой пыли в ноздрях и ее вкус на языке, вывалившемся из пенящейся пасти. Помню жужжание круживших надо мной мух и твое тихое бормотание… ты повторял одну и ту же фразу, одну и ту же:

– Твоя боль – ничто по сравнению с моей. Твоя боль – ничто по сравнению с моей. Твоя боль…

Пока я тебе не поверил.

Пока на третий день, когда мир уже окрасился в тускло-серый, вот-вот готовящийся смениться абсолютной чернотой, ты не отрубил мне голову, после чего я пролетел по воздуху и шлепнулся прямо на ближайшее блюдо, тут же начав конвульсивно хватать челюстями прокисший рис и кишащее опарышами мясо. Есть, есть, есть! – больше я ни о чем не думал, и на вкус пищи мне было совершенно плевать, так что, уже отделившись от последнего куска собственной плоти, я продолжал ненасытно поглощать еду, пока все выставленные передо мной тарелки не опустели, а новоявленный Инугами-моти не сказал, что, если я хочу получить еще, мне придется сначала поработать…

Ты доволен, хозя-яин? Я ведь нашел его. Я перекусил ему глотку.

Твоему брату-близнецу с ласковыми глазами. Знаешь, как он кричал перед смертью? Как скреб пальцами по полу, сдирая ногти до костей? Человек, не сделавший в жизни ничего плохого, тайно отсылавший тебе деньги, любивший тебя, не смотря ни на что…

А ты убил его за это. И теперь, хозя-я-яин… хи-хи-хау-ау-у!

Я убью тебя. Я сожру тебя. И только тогда, быть может, успокоюсь.

Не сразу, не быстро – по пятам, по влажным от пота следочкам я буду ходить за тобой, следить за тобой, нависать над подушкой, спуская до шелковых простыней прозрачные нити слюны. Я злее лисы и хитрее тануки – зови еще экзорцистов, шаманов, монахов, пусть читают молитвы, ставят барьеры! – я вернусь, мой хозяин, мой враг, моя пища!..

И буду ходить за тобой по этому безрадостному дому.

Каждый. Проклятый. День.

Вот и всё.
Алексей устало привалился к твёрдой стене небольшой пещеры. Всё вышло просто и глупо. Вот засада - "духи" повалили из всех щелей, хотя ещё минуту назад разведгруппа прочесала весь скальный карниз, вот взрыв - мину поставили не на узкой дороге, а чуть левее, ближе к отвесному краю горы, так, что бы взрыв вызвал обвал, да и придавил конвой и группу сопровождения. "А ведь ловушка была очевидной. - думал солдат. - Узкий проход - есть, скалы с бесчисленными пещерами и тропами по обе стороны - есть, а ещё есть дорога - извилистая и вся на рытвинах". Но кто-то в высшей ставке решил, что "ребята пройдут" и послал конвой и группу сопровождения, в которой был и Алексей Кузнецов, Гвардии сержант, по этому маршруту.
Перед глазами солдата снова всплыла картина этого короткого боя. Огненный клубок трассеров, головная машина колонны рвёт вперёд, а потом оглушительный взрыв. "Урал" подпрыгнул и превратился в пылающий шар. Следом за взрывом, перекрывая грохотом выстрелы, вниз поехала добрая часть скалы. Капитан что-то орал в рацию. Кузнецов тогда, действуя скорее механически, чем осознанно, отбежал к ближайшему придорожному валуну, укрылся от града мелких, острых камней и дал несколько слепых очередей вверх, в сторону "душманов"... А затем, словно скалам надоели суетящиеся вокруг люди, весь карниз задрожал и рухнул, забрав всех - и "духов", и солдат. Сержант толком не помнил, как успел проскочить в едва заметную расщелину в горной породе. Не помнил он, как добрёл к этой пещере. Голова раскалывалась, в глазах всё плыло. А потом он просто выключился. В отключке, правда, он пробыл недолго, около пятнадцати минут. Из забытья его вырвали громкие голоса на знакомом, но всё ещё непонятном языке. Чуть выглянув из своего укрытия, он увидел внизу группу мужчин в чалмах и с автоматами. Они столпились у завала и, размахивая руками, что-то кричали. "Что ж вас всех-то не забрало?" - подумал сержант.
Оставалось только досадовать потому, как выходило, что Алексей влип - путь из пещеры он знал только один, тот который вёл вниз, к завалу и толпе "духов". Пройти из пещеры по карнизу или вверх по скале не получится - края слишком хрупкие и неровные. Принять бой тоже не выйдет - всё, что было у Кузнецова одна неполная смотка - сорок, может сорок пять, патронов. А гранаты остались в кузове раздавленного "УАЗа". Тем временем, люди у завала что-то решили. Часть осталась двигать булыжники, другая часть двинулась вдоль края дороги, осматривая скалы. Сидеть и ждать смерти сержанту не хотелось, но как он не старался, толковых мыслей в голову не шло. Медленно, холодными тисками сдавливая внутренности, подступал страх...
- Чего расселся, боец?
Голос был неожиданным, как взрыв бомбы. Алексей резко дёрнулся, сдирая кожу на локте, и направил дуло автомата во тьму пещеры.
- Кто ты? - севшим от испуга голосом, спросил Кузнецов.
- Да опусти ты ствол, сержант. Свои тут, свои. - Из темноты на свет вышел крепкий, высокий человек в пыльной "горке". На Алексея смотрели весёлые, искрящиеся глаза. На небритом, слегка морщинистом и перепачканном лице здоровяка играла улыбка. В руках он держал автомат, перемотанный такой же пыльной, как и его одежда, тканью. На форме не было никаких опознавательных знаков или знаков отличия, но на "духа" человек не походил.
Алексей нахмурился.
- Я спросил, кто ты? - повторил он свой вопрос.
- Майор Константин Стрельцов, разведка, позывной "Барс". - ответил незнакомец. - Опусти ствол, а? Не люблю, когда в меня целятся.
Сержант прикинул и опустил дуло автомата. "Хотел бы меня убить, выстрелил бы из темноты и вся недолга". - подумал Алексей.
Разведчик кивнул и улыбнулся ещё шире.
- Ну, сержант, а тебя как звать?
- Алексей... Алексей Кузнецов.
- Лёха значит? Ну, Лёха, не повезло тебе и твоим ребятам. Живых там не будет... Засаду вам бородачи устроили. Рация есть?
- Нет. Две было, обе теперь под камнями.
- Хреново, потому как у меня тоже нет. Но сидеть не будем. Рано или поздно вон те грубые парни, что внизу, найдут эту пещеру, а ты, я думаю, пока что не горишь желанием с ними повоевать.
- Навоевался на сегодня.
Барс негромко хохотнул и осторожно выглянул за край проёма пещеры, осмотрелся, затем обернулся.
- Фонарик хоть есть?
- Маленький только.
- Сойдёт. В общем, слушай, сержант. Знаю я тут один проход... Но напоследок надо гражданам тунеядцам, террористам и просто плохим людям загадать загадку. Найди-ка камешек поувесистей. Алексей удивился, но принялся шарить по полу пещеры. Мгновение спустя его ладонь наткнулась на солидных размеров голыш. Кузнецов показал его разведчику.
- Угу, то, что надо. Гранаты далеко метаешь?
- Ну, так...
- Угу. Короче, видишь на скале, что через дорогу, кусок карниза висит?
- Вижу.
- Вот, постарайся в него булыжником попасть.
- А если?..
- А ты постарайся, сержант. - майор снова улыбнулся.
Кузнецов поудобнее сжал камень в руке, глянул на разведчика - тот одобряюще кивнул - и, что было силы, запустил булыжник в противоположную скалу. Попал он в цель или нет, сержант не увидел, зато увидел, как уцелевший кусок скальной породы сорвался вниз, на головы копавшимся у завала боевикам. Снизу донеслись громкие вопли и ругань.
- Ну, вот. - Барс снова негромко хохотнул. - А ты "а если, а если". Запомни, сержант, если что-то можно сделать, не рассуждай, а делай. А теперь пошли, пока наши бородатые друзья не поняли, что к чему.
С этими словами разведчик скрылся в глубине пещеры. Алексей поспешил за ним, нырнув в темноту. Барс двигался так тихо, что Кузнецову оставалось только подивится, как такой большой человек, производит так мало шума. "Учат их этому, наверное. Разведка всё-таки". - промелькнуло у него в голове. Спустя минут десять спусков, подъёмов и поворотов по узким пещерным коридорам они вышли на небольшую площадку, чуть севернее самой высокой точки скального хребта. Вечерело и становилось холодно.
- Тут есть прямая тропа, параллельно склону. - Разведчик указал рукой на едва заметную пыльную полоску, тянущуюся вдоль отвесной стены. - Пойдём быстро и к утру ты будешь на базе.
- Слушай, ты все местные тропы знаешь? - не сдержал удивления Алексей?
- Не все, но многие выучил. Я тут с начала войны. Ну, двинули.
Шли чуть пригнувшись. Разведчик шёл уверенным шагом, сержант же вжимался в скалу, пообещав себе не смотреть вниз. Скоро тропинка вывела их к небольшому пещерному проходу, и снова началось, казавшееся бесконечным, путешествие по пещерным коридорам. Иногда Барс жестами показывал, где нужно пригнуться или двигаться особенно тихо, а где пробираться по переходам быстрыми перебежками, что бы не возбуждать у "духов", как пошутил разведчик, огнестрельного интереса. Несколько раз он останавливал Алексея резким жестом, указывая на едва заметную растяжку, на которую, как сам себе признался сержант, он непременно бы наступил.
Когда солдаты выбрались из пещеры, была уже ночь. Полная Луна залила светом небольшую песчаную равнину. Алексей остановился, обернулся - только теперь он сообразил, что они прошли длинный хребет скал насквозь, минуя все ловушки и посты. Барс, стоявший рядом, хмыкнул.
- Ну, так. Большая часть пути пройдена. Пересечём равнину, за ней небольшой перевал и ты на месте.
- Голова ты, товарищ майор.
- А то. Слушай, теперь надо...
Он замолчал, а потом резко обернулся, вскидывая автомат и выкрикивая приказ. Алексей машинально повторил его движение, давая очередь навскидку. В проходе, из которого они только что вышли, появился худой, одетый в грязные одежды, мужчина с чалмой на голове и спутанной седой бородой. В руках, он сжимал "трёхлинейку". Очередь сержанта, скосившая боевика, эхом разнеслась по залитой лунным светом равнине.
- О, брат, вот теперь дёру. - сказал разведчик. С этими словами они пустились бежать через равнину во всю прыть. Кузнецов едва поспевал за быстро и бесшумно бегущим Барсом. За пару минут они пересекли добрую половину равнины, а потом у Алексея стало сбиваться дыхание. Он забыл, что уже несколько часов ничего не пил и не ел. Побитое тело заболело так, что дальше бежать он просто не смог. Бессильно привалившись к серому валуну, сержант сполз на песчаник. Майор подошёл к нему, незапыхавшийся и невзмокший.
- Гренадёр ты ничего, а вот спринтер так себе. - Барс улыбнулся широкой улыбкой. - Вставай, боец, хоть в шаг, хоть в бег, да хоть ползком, а до рассвета нам надо к перевалу.
- Отды... Отдышусь только. И двинем.
Переведя дух, Алексей опёрся о приклад и с трудом встал. Майор кивнул. Дальше не бежали - шли молча.
***
Утром оба солдата, миновав перевал без приключений, вышли к проезжей дороге. Дойдя до поворота, майор неожиданно остановился.
- Тут, пожалуй, расстанемся, сержант. Протопай километр вверх по дороге, там база. Как прибудешь, доложи в штаб. Они ещё не знают, что случилось с вашим конвоем. Когда будешь рассказывать, как выбрался, говори, что сам.
- Как, майор? Я ж тебе головой обязан! Ты меня спас! И почему ты не пойдёшь со мной?
На лице разведчика появилась грустная улыбка.
- Я не могу. Есть дела. Тебе нужно идти. И мне тоже. Бывай.
- Я же тебя не поблагодарил даже!
Справа раздался гул. Алексей обернулся посмотреть. Утреннее солнце резануло глаза. Прищурившись, Кузнецов увидел несущийся "УАЗ". Сержант повернулся обратно, что бы хотя бы поблагодарить своего нового друга, но тот исчез. Просто исчез.
- Майор! Барс!
В ответ была лишь тишина, нарушаемая гулом приближающегося автомобиля.

***
Гвардии сержанта Кузнецова сразу отправили в санчасть. Туда же пришли люди из штаба - капитан Сидейкин и полковник Макаров. Им Алексей подробно рассказал о случившемся - как конвой обстреляли со скал, как взорвалась головная машина, как рухнул скальный карниз, как он чудом успел увернуться от обвала. Дойдя до того места, где в пещере его нашёл майор Стрельцов, он думал сказать, как велел Барс, но не смог...
- Товарищ полковник, конец бы мне в той пещере был. Не доложил бы я ничего. Вытащил меня оттуда майор Константин Стрельцов. Позывной у него "Барс". Он меня через пещеры провёл, в обход всех постов "духов", к дороге вывел, а потом...
Тут Алексей заметил, что у капитана лицо стало бледным, а полковник нахмурился.
Наступила гнетущая тишина.
- Ничего не путаешь, солдат? Уверен, что именно он тебя спас?
- Так точно, товарищ полковник. Уверен, как в том, что вижу Вас перед собой.
- Встать можешь?
Алексей опустил ноги с кушетки на пол. Каждая клеточка тела заныла от боли.
- Могу, товарищ полковник.
- Капитан, сообщи в Главное. А ты боец... Пойдём-ка со мной.
Они вышли в коридор санчасти и направились в западное крыло. Шли молча, шли медленно. Миновав несколько дверей, вошли в слабоосвещённую комнату, где на столах, в холоде, накрытые белыми холстинами лежали погибшие солдаты. У Алексея по спине пошли мурашки и засосало под ложечкой. Полковник подошёл к одному из укрытых белой тканью солдат и чуть отвернул край полотна. Кузнецов посмотрел полковнику через плечо и его проняла дрожь. На столе лежал майор Стрельцов - закрытые глаза, бледное , небритое, чуть морщинистое лицо с едва заметной улыбкой. Сержант онемел, все слова, что были до этого в голове, разом застряли в горле, перехватило дыхание. Полковник вздохнул и аккуратно закрыл тело майора холстом, затем, словно ему тяжело давалось каждое движение, повернулся к Алексею.
- Его вчера привезли, за двадцать минут до вашего отбытия в составе конвоя. Он заслонил собой товарища от пули. Умер не сразу. Напоследок успел сказать, что всегда будет защищать своих. Выходит, выполнил обещание, а? Что скажешь, сержант?
Алексей, наконец, продохнул, на секунду зажмурился, вспомнил то важное, что не успел сказать, стиснул зубы, а потом ответил:
- Что скажу? Спасибо скажу. Большое спасибо.