Смотреть аниме онлайн, огромная коллекция аниме, всё бесплатно и без регистрации!

- Безусловно, мои отношения ограничены временем. Знаете порой можно попасть в капкан. Это - явление распространенное в жизни. Я боюсь что погасну, забуду ритм жизни. Грязь облетает с моих движений, но это не значит, что когда-нибудь я заржавею, как тот гвоздь. Мои попытки удержать власть над ним выросли в горький запах слез. Как больно видеть его с другими! Наши отношения нельзя было назвать настоящими. С каждым днем мы играли с чувствами. Меня затягивала удавка шелка. Порой игра нам надоедает, постепенно, превращаясь в темную сферу. Специфические теории разлагались в наших сердцах. Я боюсь, что потеряю его. Он только мой, без него жизнь линяет блеклыми красками. Даже зная его предпочтения, мне не удалось сохранить отношения. С отчаянием я даже перестала бороться. Забыть его улыбку невозможно. По некоторым причинам он меня преследует. Значит не все потеряно? Мое желание быть с ним. Я знаю все его привычки, он создан для меня. Он не сможет убежать от моих чувств доктор.
Человек напротив сосредоточено поглядывал на посетителя. Взгляд оценивал случай. Не моргая, он улыбнулся.
- Знаете, порой мы сами не знаем чего хотим. Меня очень растрогал ваш рассказ. Эмоциональность порой губительна. Иногда нужно просто остановиться. И сохранить в памяти веселое время. Знаете, в редких случаях смысл вещей нас подавляет. Держаться за прошлое нормально, но не следует забывать о будущем. Что-ж, продолжайте. Мягкими движениями доктор налил воду и протянул собеседнику.
Долгая практика в психологии и медицине не раз раскрывало ему раны людей, которые еще не утонули полностью.
- У каждого есть шанс. Так давайте, используем его, - человек стиснул в руках стакан, слова доктора сильно впечатлили его.
- Однажды я видела его в толпе зрителей, - прошептала Синди, - я была рада. Мне хотелось убежать, покинуть сцену.
- Так вы танцуете? Подняв брови, психиатр с интересом посмотрел на блокнот.
- Да, я - балерина, моя работа приносить чуткость в этот безжизненный мир. Он всегда восхищался искусством, но теперь я осталась одна в этом искусстве.
Медленно опустив глаза, женщина рассмеялась. Контуры ее лица исказились, как скорлупчатая оболочка.
- Да, вы правы - я спятила. Разве это не чудесно. Я совсем слепа, - продолжала Синди. Врач только слушал и записывал.
-Меня разрывает боль. Не важно, хорошо это или плохо. - Я все равно верю, что он вернется.
Доктор закинул блокнот в карман, приподнявшись с кресла, он направился к окну, чтобы рассмотреть Синди и продолжил:
- Желания, возможности, предпочтения - это все моральные ценности для человека. Разве вы не дарите своим зрителям себя, наполняя их сердца искусством? У каждого искусства есть единомышленники и почитатели. Тут нету одиночества. Лишь эгоизм, - произнес врач.
- Но как же! - воскликнула Синди, - я вижу его постоянно на моих постановках. Это значит, что он преследует меня? - не унималась девушка. Мы просто созданы друг для друга. - Замолчите, опомнитесь, что вы несете, - воскликнул доктор.
- Вы расширили свой аспект нереальности и выдумываете себе сказку. Бежать от действительности не выход.
Попробуйте поменьше думать о себе. - У вас есть любимое занятие - хобби, например? Уголки губ доктора сильно дрожали.
Было такое ощущение, что он наорет на пациента. Но нет, это не так, он лишь пытался придать выразительность диалогу.
- Многим просто не хватает реальных эмоций. Так, помимо балета, вас что-то еще интересует?
- Я не уверена, - Синди насторожено поглядела на собеседника,
- Вы должны разобрать головоломку ваших истинных мотивов.
Безусловно, с моей помощью. Вы не одна. Нельзя утопать в иллюзии. Моя задача помочь всплыть из пучины отчаяния.
Ваша безвыходность связана с привязанностью к данному субъекту и не более. Но, находя различные мотивы, вы буквально
уничтожаете себя. Выбросите из головы прошлое. Вместите лишь в свое сердце воспоминания о былом. Самообман не приносит счастья.
Психическая реакция на горе устроена из несколько стадий.
Вы сейчас проходите шок и отрицание — когда человек отказывается верить в то, что это УЖЕ случилось. Скрытый гнев и обида выросли в желание убежать от правды. Ваши переживания закономерны и естественны. Вам будет легче, если Вы сможете попрощаться с любимым, сказать ему о своих чувствах, прояснить непонятое. Попробуйте поговорить с ним, только не упрекая, не обвиняя "как ты мог так поступить" и тому подобное. Разговор поможет вам обоим. Если не получится поговорить, напишите ему письмо - важно выговориться!!! Ищите поддержки у Ваших друзей, переключайтесь на какие-нибудь дела, которые когда-то приносили удовольствие. Если чувства нахлынут, поплачьте, но без истерики – возьмите, прорисуйте чувства или порвите бумагу на мелкие- мелкие кусочки - необходимо дать выход негативным эмоциям. Глубоко дышите, постарайтесь расслабиться, смотря на огонь свечи, слушая тихую музыку. Вам нужно время - и все образуется.
Синди закрыла лицо руками. Было жалко наблюдать за этими действиями. Но доктор, много раз видевший подобные чувства, лишь улыбнулся. Он понимал, что его слова достигли частичку разума. -Несмотря на то, что человека просто страшат расставания. Да-да, привязанность к чему то и кому то, боль потерь. Он просто не может уйти. Но пустоту всегда можно заполнить - так устроен этот мир.
- Послушайте, - как то вяло произнесла девушка, потупив глаза и отводя взгляд от доктора.
- Да слушаю.
- Я хочу с ним поговорить. Очень хочу, но не могу не сейчас. Я понимаю, многие вопросы не решены и мне нужны ответы. Но только не сейчас - это выше моих сил. Меня пугает то, что я могу услышать. С раннего детства я было слишком ранимым ребенком. Лучи солнца, которые плавно проскальзывали в комнату, освещали ее усталые глаза. Врач заметил, что левый глаз пациента дергается.
-Было бы разумно закончить на сегодня - отметил доктор, - пока не стало хуже. Нервный тик пациента очень беспокоил его.
- Нет, я справлюсь, поговорите еще со мной, - она умоляющее взирала на врача, как хищник. Именно как загнанный затравленный волк.
Доктор смутился впервые он увидел в ней женщину, а не пациента. Подойдя к ней, он нежно ее обнял. Девушка вздрогнула, из глаз полились теплые слезы.
- Я хочу его отпустить из своего сердца, - произнесла Синди.

Акияма Мария. Ведущий терапевт госпиталя Масуда, в свои 40 лет повидала много разных пациентов. Странные и редкие заболевания, необычные люди, невероятные совпадения-уже ничего не могло ее удивить. Казалось… до этого дня. До дня, когда невысокая, одетая в школу средней школы Соба девушка вошла к ней в кабинет. Вошла и просто, буднично сказала-« Доктор, здравствуйте. Меня прислала к вам Котоно Аска. Сенсей, у меня его нет, но он болит».
-«Что болит?»…
-« Мой…»
5 апреля, 6-30 утра.
Subj…Привет!
From…Котоно Аска, где-то во льдах Гренландии.
To…Мидзуки Юкино. Правая кровать в самой дальней комнате.
Привет, Мидзуки. Извини, что не смогла помочь тебе на первых порах лично. Мое начальство очень не любит мое свободное время (плак,плак).
Так вот, я понимаю, что у тебя множество вопросов и сложностей, и постараюсь помочь, чем смогу, хоть я и далеко. Ведь соседки по комнате должны помогать друг другу! Если будут вопросы - сразу присылай мне их на почту. Отвечу немедленно - если только не погибну от холода. И почему не придумали хеншин, подходящий по сезону?!
После твоего превращения из варана в человека нам так и не удалось поговорить, а уже 5 апреля! Знаешь, что это означает? Ты завтра идешь в школу! В третий класс средней школы Соба, город Тиба. Не опасайся - выпив мою кровь, ты вместе с ней усвоила и мою память и знания, а я училась неплохо - так что больших проблем у тебя не будет. Однако, воспоминания эти работают очень странно - по своему желанию их вызвать почти нельзя, они сами приходят в нужный и, гораздо чаще, ненужный момент. По этому поводу лучше посоветоваться с доктором Акиямой Марией-сенсей в госпитале Масуда. Она знает о нас и может помочь.
Легенду для тебя мы приготовили - ты, из-за работы своих родителей, с раннего детства жила за границей - в Кении и Уганде, в Африке. Поэтому многого не знаешь. Не стесняйся просить о помощи ребят в классе.
Добираться до школы просто - рядом с общежитием есть линии Соба и Кийей. Но я советую тебе пользоваться тибийским монорельсом. Он и быстрее и обычно меньше загружен. Многие опасаются ездить на такой высоте.
Кушать можно и дома- у нас есть кухня и холодильник- но я посоветовала бы тебе погулять по окрестным кафе и ресторанчикам – после насекомых и мышек-наверно будет забавно узнавать новые вкусы.
До встречи! Скоро напишу еще, твоя Котоно.
5 апреля 8-30 утра.
Subj…Re…Привет!
From…Мидзуки Юкино, за столом около окна.
To…Котоно Аске, где то во льдах Гренландии.
Привет, Котоно. О, получается! Я попросила соседку Куробу Юну помочь мне с отправкой писем- и она научила меня пользоваться электронной почтой в телефоне. А утром я так испугалась, когда пришло твое письмо. Ты была права - память не сработала, когда было надо - как читать письма, я вспомнила только после того, как Юна мне это показала. Я забрала свою форму из прачечной…Знаешь, тут столько людей… Я могла целыми неделями не видеть ни одного человека в своих походах. Япония меня пугает.
Я знаю, я сама виновата-недаром шаманы масаи говорят-не делай ничего, если не знаешь, чем кончится, то, что ты начнешь. Не стоило мне пить твою кровь. Теперь придется платить за это.
К Акияме-сенсей я пока не пойду. Не тревожь знахаря, если речь идет не о твоей жизни. Думаю, теперь я буду больше слушаться стариков- масаи ,которых подслушивала во время охоты.
Но я вспомнила как готовить омурайсу, так что завтрак у меня был вкусным.
Я также узнала, как купить билет на поезда и уже оформила себе сезонник. Кстати, спасибо за деньги, что ты мне оставила. Комнатка у нас больно скучная-так что я прикупила несколько лиан и рассадила их по углам –теперь они так красиво вьются по полкам с книгами...
Мидзуки.
6 апреля 6-30 утра.
Subj…Пора в школу!
From…Котоно Аска, где-то на лиане в бассейне Ориноко.
To…Мидзуки Юкино, левый шкафчик с одеждой, и не бери мое белье!
Привет! Тебе пора в школу! Надеюсь, ты собрала все, что тебе понадобится? Тетради, ручки, учебники. Не забудь отнести в свой школьный шкафчик для обуви сменку. Ты в классе 3-А, в 9 утра начнется общее собрание, оно проводится в актовом зале. Около 10 вас разведут по классам, далее классный час. Учителя познакомятся с новыми учениками, класс выберет себе старост и объявят расписание занятий на ближайший месяц. Ничего не пропусти. И подробно опиши все что было- я скоро буду с вами. В школу я уже сообщила, что болею. Собирай домашние задания для меня тоже. Расскажешь подробно, как прошел первый день в школе, хорошо?
Буду ждать, твоя Котоно.

6 апреля 18-20 вечера.
Subj…Re…Пора в школу!
From…Мидзуки Юкино, в поисках себя в клубе чайной церемонии.
To…Котоно Аске, где-то на лиане в бассейне Ориноко.
Как ты и просила, описываю, все как было, подробно. ЭТО КОШМАР!
Это просто кошмарный ужас панического страха! KATASTROPHE DESU!
Все пропало!
А теперь расскажу покороче. Общее собрание прошло прекрасно. Идти в школу с толпой таких же ребят под цветущей сакурой - даже при моей нелюбви к толпам - это оказалось восхитительно. На собрании, директор, учителя и председатель студсовета рассказали о ближайших планах и некоторых изменениях правил. Я все записала на диктофон.
В классе тоже все прошло буднично. Меня попросили представиться, как новенькую и я сделала все, как ты говорила.
-«Здравствуйте! Меня зовут Мидзуки Юкино. Я японка, но из-за работы родителей с самого детства жила в Африке и поэтому многого не знаю. Пожалуйста, позаботьтесь обо мне и помогите сделать все правильно».
Меня также спросили, чем я увлекаюсь, и что мне нравится.
-«Там где я жила было много корейцев – поэтому мне нравится их эстрада. А еще я люблю варанов».
Тут все, почему то замолчали, а учительница разрешила мне сесть. Мое место почти последнее и около окна - очень удобно.
Еще мы выбирали старост - но они были ими и в прошлом году, так что выборы были формальными.
А потом начался кошмар.
Я пошла назад в общежитие - а оно…сгорело. Совсем. Какой-то глупый шалашник притащил в комнату еду из комби- и стал разогревать его в микроволновке не сняв упаковку. После замыкания общежитие и сгорело. И твое белье тоже. Лучше бы ты разрешила мне его брать - была бы польза. От жадности никакого толка нет. Так я осталась без крыши над головой и определенного места жительства. Я вернулась в школу – и учитель разрешил пару ночей провести в школе, но потом мне надо найти жилье. Так что я пока поселилась в комнате чайного клуба - тут есть чай и печеньки. А в раздевалке есть душ - так, что у меня пока все в порядке.
И еще одно - возможно из-за волнения у меня начались боли. Где? Именно там... Что мне делать, Котоно?
Мидзуки.

7 апреля. 6-30 утра.
Subj…Пора к врачу!
From…Котоно Аска, где-то в заснеженных просторах Сибири.
To…Мидзуки Юкино, укрытой кимоно, хотя могла бы взять в театральном кружке вполне нормальную постель.
Я смеялась. Долго и взахлеб. Потом огорчилась - за свое белье, ну и за тебя, конечно. Потом снова смеялась. Такое только с тобой могло произойти. Сначала ты пьешь кровь единственной на многие сотни километров вокруг волшебницы. Потом тебя превращают в обычную японскую школьницу. А потом, здание, в котором жил еще мой отец, когда учился в школе - сгорает в первый же день твоей учебы. Мидзуки, судьба приготовила тебе жизнь, наполненную интересными событиями. Дам совет. Вырабатывай в себе оптимизм и вступи в клуб выживания – я просто чувствую – это пригодится.
Ты была не права – я не жадная. Но есть вещи, которыми ни одна девушка не будет делиться, даже с самыми близкими. Это, конечно, ее белье. Вопросы белья много и разнообразно рассмотрены в произведениях японской культуры, и я советую тебе, крайне внимательно ознакомится с ними. Начни, пожалуй, с «Клубничной паники». Впрочем, хватит пока о белье.
Я вернусь через два дня – и тогда мы с тобой заживем как принцессы. Еще один день ты проведешь в чайном клубе, а на одну ночевку тебя возьмет к себе Акияма Мария-сенсей, я тебе о ней уже писала. Сходи к ней сегодня же. Обязательно сходи. Меня очень взволновало твое сообщение о болях. Акияма-сенсей поможет тебе. В вопросах магической медицины ей нет равных, да и простые человеческие болезни тоже не проблема для нее. Добраться до госпиталя Масуда можно на том же монорельсе, на котором ты ездила из школы- на три станции дальше от школы.
По поводу ночевки- попроси помощи у театрального кружка. Они как то ставили «Спящую красавицу» так что у них есть отличная кровать, даже с балдахином. В нашем классе полно одиноких парней, а ты симпатяшка. Попроси их - пусть потаскают для тебя кровать. Мне кажется, Огуро-сенсей на уроках физкультуры недостаточно нагружает их - иначе у них не хватало бы сил пялиться на нас, когда мы делаем гимнастику. Так ты обеспечишь себе удобный сон, а школе - поможешь с физическим воспитанием парней. Все от этого только выиграют, поверь мне.
Надеюсь увидеть тебя уже скоро, твоя Котоно.

7 апреля 14-30 дня.
Subj…Re…Пора к врачу!
From…Мидзуки Юкино, в монорельсе на пути к госпиталю Масуда.
To…Котоно Аске, где-то в заснеженных просторах Сибири.
Я сделала все как ты и советовала. Кровать была успешно перенесена на два этажа вверх и поставлена на место. Мне это обошлось в две улыбки и один кивок головой. Скажи, ваши самцы и правда, такие глупые? Хотя это очень удобно. Я отправляюсь к Акияме-сенсей. Посмотрим, так ли велики ваши знахари, как ты об этом говоришь.
Мидзуки.
Акияма Мария. Ведущий терапевт госпиталя Масуда, в свои 40 лет повидала много разных пациентов. Странные и редкие заболевания, необычные люди, невероятные совпадения - уже ничего не могло ее удивить. Казалось… до этого дня. До дня, когда невысокая, одетая в школу средней школы Соба девушка вошла к ней в кабинет. Вошла и просто, буднично сказала - « Доктор, здравствуйте. Меня прислала к вам Котоно Аска. Сенсей, у меня его нет, но он болит».
-«Что болит?»…
-« Мой хвост».

— Боже, ну говорила тебе, не ешь с чужих рук! Не всё съедобно, что дает каждый встречный-поперечный, балда! — от души выругалась невысокая девчонка с необычным цветом глаз. Красные, как багровый закат на далекой планете, сейчас они светились неподдельным удивлением и капелькой раздражения.

На вид девчушке было около шестнадцати лет. Белые, словно снег волосы, достигали длинны до самого пояса, завязаны в простой низкий хвост. Светлая кожа со временем стала чуть более загоревшей, местами грязной (от вечных скитаний), немного сглаживая общее впечатление о необычной внешности. Одеждой служила старая водолазка, серого цвета и шорты черного, а еще оставшиеся от старого костюма высокие сапоги. Возможно, из-за столь бедного, грязного одеяния, окружающие не обращали на нее внимания, считая обычной беспризорницей, да знали бы они… впрочем, сейчас у этой молодой особы была другая, куда более важная проблема: ее спутник.

— Я не могу двигаться, это… это… — пытался подобрать нужные слова, юноша.

Некогда густые косы, длинной до щиколоток, с вплетенными лентами, драгоценными заколками, стали короткими огрызками. В отличие от своей спутницы, юноша имел более смуглый оттенок кожи, а также глубокие карие глаза, меняющие цвет вне желания своего хозяина. Одеждой служили старые, серые, потрепанные жизнью штаны, и майка, гипотетически белого цвета. Обуви он не носил (слишком неудобно).

— Это, дружок, называется «боль». Ты уже чувствовал подобное, забыл? Когда тебе руку оторвало… немного схоже, верно?
— Д…да… — словно прозрел парнишка, — боль... «мне больно», так говорят люди?
— Угу, — на автомате согласилась собеседница, осмотревшись по сторонам. — Интересно, медицина тут бесплатна или уже чего-то нового удумали?

Вокруг этих двоих струился потоками город, взвинчиваясь ввысь тяжелыми небоскребами. Неграмотно построенная в старые времена база (на опытный взгляд девчушки), превратилась в ужасно неправильный городишко, а затем разрослась до уровня беспорядочного мегаполиса. Планировка местности делалась по принципу «заверни ногу за ухо». Аэродром для посадки космических кораблей находился прямо в центре, а приграничная служба на окраине. Чтобы получить нужные файлы разрешений, следует лично заявиться в отдел мигрантов. Следовательно, есть повод собирать мзду, плюс процветание никому не нужной бюрократии. И это, в современный век технологий...

Двое бродяг не стали свидетельствовать в эту самую службу, они временно на этой планете, так, забегом, собрать некоторую информацию и дальше в путь, не спеша, потихоньку.

«В конце концов, еще семь лет ждать появления станций. А пока, мы с Амоном, два лица без определённого места жительства, — вздохнула в который раз девочка, заметив неподалеку компанию механиков, — о! С этими ребятами можно переговорить! Механик, механика с полслова понимает в любом уголке Вселенной!»

Опасения юной особы, подтвердились. Большинство больниц, платные или требуют документы, что в случае «лиц с неопределённым местом жительства» неприемлемо. Однако, жилистый, загоревший (а может, просто сильно грязный) мужичек, в затертой куртке, сказал, что может проводить к их местному врачу, приписанного к гаражу грузовых кораблей. Такую возможность упускать грех! Поэтому не раздумывая, бродяжка согласилась.

Помещение, где находился кабинет штатного врача, пропахло сыростью, кое-где виднелись масляные пятна, а еще комья пыли по углам. Как выразилась про себя девочка: «полная антисанитария». Мысленно постаралась посчитать количество трещин на потолке. Не успокоилась. Небольшое волнение за своего спутника, все никак не хотело пропадать. Три года совместного бродяжничества по плюсовой Вселенной*, надежно привязало их друг к другу. Теперь, она и представить себя не могла без Амона, с ним было очень… тепло.

— Так-так, меня предупредили, что тут некто серьезно болен? — прокряхтел старичок, выглядел он, словно ожившая мумия с длинной бородой. На вид ему было около ста восьмидесяти лет, что весьма много для людей, живших в подобных колониях-городах. Обычно, долголетием могли похвастать только жители Земли.
— Вот, горе луковое, — пихнула вперед «пациента» девочка, усаживая на диванчик, расположенный у стены. После чего стала около единственного окна, сверля взглядом потрескавшийся потолок.

— Я… умру? — трагическим голосом, спросил Амон.
— Балда! — отвесила подзатыльник юноше девочка, — от такого не умирают, ты забыл кто ты… э… ну, короче не умрешь. Я не дам тебе так просто умереть.

Старый врач прислушался к разговору, оторвавшись от старых мониторов, с неким интересом прищурил блеклые глаза. Еще раз, осмотрев оборванцев, покачал головой, после чего вновь уставился на цифры и значения, выскакивающие на экранах. Через пару минут, прикрепил специальные устройства для считывания информации к пациенту. Такими пользовались уже не одно столетие, если не больше.

— Хм? Обычное расстройство желудка! Что вы ели? — обыденным голосом спросил врач, искоса поглядывая на парочку.
— Как вы можете ставить диагноз, даже не проведя полное сканирование?! — воскликнул из-за угла огромного шкафа молодой человек. Студент был направлен в столь отсталое, нелицеприятное отделение только позавчера, на практику, из местного Университета им. Леталии Ориджидзе. — Это же нарушение правил!
— Хм? А ты видишь тут оборудование для сканирования? — картинно выгнул бровь старый врач, посмеиваясь над молодой пылкостью.
— Нет, но… — попытался дать достойный отпор студент, но не нашел пока что сказать.
— Нет? Ну, тогда и суда нет, лучше запиши их данные, пока я осмотрю нашего больного, — поглаживая длинную бороду, старичок принялся ощупывать живот Амона, слушая сбивчивые пояснения юноши, где болит.
— Неправильно это… продолжал бурчать студент, но послушно сел обратно за стол, махнув рукой девочке, указывая на ящик рядом. Стульев в кабинете не водилось. — Как зовут больного?
— Амон.
— Амон? — удивился студент, припоминая, что-то схожее по истории, но это было так давно, что уже позабылось, «кажется, какой-то египетский бог…» мельком пролетела мысль.
— Да.
— А вас?
— Эн.
— Просто «Эн»? — нервно дергая глазом, спросил помощник врача.
— Да.
— Вы издеваетесь? — подпер рукой свое чело, студент, косо глянув на врача, получающего особое удовольствие «издеваясь» над новичком.
— Нет.
— Тогда какие ваши полные имена? Место рождения?
— Энки-Ингрид фон Харфтман-Тираполис, королевство Рифпас. Амон Ри-ференц эль Акар, империя Ллиреб, — с непроницаемым лицом ответила беловолосая девочка.
— А я зубная фея, приятно познакомиться, — вздохнул студент. — Империя Ллиреб, королевство Рифпас… странные названия.
— Берилл и Сапфир.
— М?
— Если прочитать название в зеркале, то получится драгоценный камень берилл и синий сапфир. Дорогие вроде, на Земле, — пояснила Энки.
— Ясно. Господин Вайнор, что мне записывать, вы как более опытный, подскажете? — пересилив себя, свою гордость «великого врачевателя», спросил молодой сотрудник.

На что старый врач только махнул рукой, буркнув: «запиши как есть, Амон, лицо без определённого места жительства». Стукнув по старому компьютеру, старичок, бурча, полез за боковую панель, ища причину поломки далеко не нового «железа».

— Давайте помогу, — улыбнулась девочка, аккуратно, отодвинув старичка, — старые модели требуют к себе нежного обращения… — колупаясь в системах, комментировала Энки, — ничего страшного, похоже провод питания износился, сейчас исправим.

Спустя час копаний, старый системный компьютер для анализа данных, работал даже лучше чем в свои «молодые годы». Что же касалось больного, то ему дали несколько черных таблеток, после чего отправили в отхожее место.

— Спасибо, — вежливо поблагодарила Энки, как врача так и молодого студента. — Даже не знаю, чтобы я делала, если ему стало хуже.
— Обращайтесь, — великодушно кивнул старичок-врач, вернувшись к прерванному чтению старого выпуска онлайн-газеты на прозрачном экране, что висел над столом. Из всей техники этот экран являлся самым новым.

***

Странные посетители покинули помещение, раскланявшись с ними, молодой студент с подозрением взглянул на серьезно-задумчивое выражение лица своего «наставника». Судя по всему, он занялся чрезвычайно важным делом. Изнывая от любопытства, молодой человек подошел ближе, заглянув через плечо.

Но, к сожалению это оказались лишь старые вырезки из баз данных Земли, ставших давно раритетом за прошедшие пятьдесят лет. Вдруг, на экране показалась чья-то фотография! На ней был изображен довольно высокий мужчина с белыми волосами и красными глазами.

Подпись гласила: «Командующий станции «Млечный Путь» — Энки фон Харфтман».

— А может, она его дочь?
— Нет, возраст не подходит, да и командующие не имеют права заводить семью.
— Кажется, нам читали небольшую лекцию о восьми космических станциях, отправленных в восемь галактик, для исследований и колонизации космоса в надежде найти других разумных. Только вот оказалось, что кроме людей и более низших форм развития в космосе нет.
— Да, небольшая лекция по истории о таких важных вещах. Не было бы этих станций сто лет назад, не было бы сейчас вас молодежи здесь.
— А этот человек? — полюбопытствовал студент, указывая на фотографию командующего.
— Они лишь внешне выглядят как люди, их создали, как идеальных лидеров, не имеющих человеческих привязанностей, жалости или слабости. Они всегда действуют по закону, никогда не нарушая оного. Энки, пятьдесят лет назад, исчез вместе со своей станцией. — Словно сам с собой говорил старый врач, вспоминая ту жестокую особу. — И не только он… тогда утратилась связь сразу с тремя станциями. Говорили, они вошли в контакт с другими.
— Выходит, люди не единственные разумные во Вселенной? — у студента, аж дыхание перехватило от необычной тайны, мучащей людей вот уже не одно столетие.
— Кто знает, но насколько я понял, они там устроили настоящую войнушку. Даже страшно представить, какой мощью ранее обладали эти станции…
— Поэтому был издан указ, расформировать их, для строительства колоний? — важно кивнул молодой собеседник, пытаясь разгадать очень сложную загадку.

***

— Ты как? Лучше себя чувствуешь, Амон? — спросила Энки, обеспокоенно смотря на задумчивое лицо своего спутника.
— Да, — улыбнулся в ответ юноша, протянул руку, помогая даме, забраться на свое место, в кабине пилота огромного человекоподобного меха. — Прости за хлопоты.
— Пустяки! — небрежно хляпнулась в кресло девочка. — Мы так долго вместе, без тебя будет одиноко, знаешь ли, ха-ха, — она постаралась сгладить неловкий момент смехом.
— Знаю…— повис над кабиной пилота юноша.
— М? — подняла голову командующий станции «Млечный Путь».

Вместо тысячи слов, Амон выбрал лишь поцелуй. Но какой эффект! Эта постоянно что-то замышляющая, умная, словно всемирная энциклопедия, наглая хитрюга, любительница странного юмора, вдруг, стушевалась и покраснела.

— Дурак. Иди уже в свой мех.


Глос­са­рий:
Все­лен­ная «по­ложи­тель­ная» — ве­дет на­чало от все­лен­ско­го взры­ва в бес­ко­неч­ность, име­ет мно­жес­тво га­лак­тик, тут на­ходит­ся ко­лыбель че­лове­чес­тва - Зем­ля.

Все­лен­ная «от­ри­цатель­ная» — ве­дет свое на­чало из бес­ко­неч­ности, приб­ли­жа­ясь к ко­неч­ной точ­ке пол­но­го унич­то­жения. Име­ет од­ну га­лак­ти­ку.

Ко­ман­ду­ющий — фак­ти­чес­ки от­дель­ная вет­ка раз­ви­тия че­лове­ка. Пос­ле ря­да эк­спе­римен­тов, лю­дям уда­лось пе­реп­рыгнуть нес­коль­ко сту­пеней раз­ви­тия че­лове­чес­ко­го моз­га, в ре­зуль­та­те по­яви­лись «сверх лю­ди», об­ла­да­ющие чуть ли не па­ранор­маль­ны­ми спо­соб­ностя­ми. Од­на­ко с их раз­ви­ти­ем сти­ралась и грань мо­рали. Они ста­нови­лись на по­рядок ци­нич­ней, не приз­на­вали гла­венс­тво над со­бой, осо­бен­но яр­ко вы­ража­лась жес­то­кость по от­но­шению к про­винив­шимся. Да­бы как-то уре­зонить этот вид (но при этом не по­терять их не­во­об­ра­зимую си­лу), бы­ла при­дума­на сис­те­ма «ко­ман­ду­ющих», при­вязы­ва­ющая «сверх лю­дей» к за­конам и пра­вилам кос­ми­чес­кой стан­ции. Так, бла­года­ря это­му на­чалась но­вая эра по­коре­ния кос­мо­са для че­лове­чес­тва.

Кос­ми­чес­кая стан­ция — ог­ромный кос­ми­чес­кий го­род, в нем сос­ре­дото­чены все от­расли для под­держа­ния жиз­ни, ра­ботос­по­соб­ности, и, са­мое глав­ное, — для ис­сле­дова­ний кос­мо­са. Де-фак­то, стан­цию мож­но обоз­вать «ги­гант­ской ла­бора­тори­ей».

- Простите, мистер Саммерс, но это абсолютно исключено… Вам, как никому другому, должно быть известно, что у нас частная клиника, и имена пациентов строго конфиденциальны.

Сухопарый старичок, расположившийся за огромным угловатым, как отколотый от Рашморского барельефа нос Линкольна, письменным столом, жеманно поправил старомодные круглые очки, скорее всего даже без диоптрий, и пожал плечами.

- Разумеется, известно. – Не без раздражения кивнул офицер – он потратил битый час в душной приемной, ожидая окна в плотном графике приемов доктора Марэлло – ведущего психоаналитика клиники Денборо. – Но и вам должно быть понятно, что это далеко не шутки! Гибнут люди! Сейчас не до дурацких принципов!

- Это не дурацкие принципы, а политика клиники. Люди обращаются к нам с проблемами, которых, зачастую, стыдятся, и не без оснований. Общество порочно, мистер Саммерс. Тяжелые, темные мысли, которые раньше легко удавалось загнать глубоко в подкорку, просачиваются наружу, потому что мы стали слишком свободными… Кто-то мечтает об убийстве босса, кто-то избивает супругу, кто-то видит во снах несовершеннолетнюю соседскую дочку… Мы хотим помочь этим людям, и гарантируем, что никакая информация не покинет стен моего кабинета. Но представьте на секунду, что мы вдруг начнем разглашать информацию о наших клиентах, пусть даже полиции! Как вы считаете, увидим ли мы их здесь снова?

Доктор привстал и вопросительно взглянул на Саммерса. Тот хмуро молчал – ответить было нечего.

- Вот именно. – Подвел черту Марелло. – Мы потеряем их всех. Или того хуже – спровоцируем на совершение поступков, от которых старались отговорить!

- Послушайте, доктор… - Саммерс попытался собраться с мыслями. Переспорить человека, который знает, как вы мыслите – та еще задачка. – Я вам уже объяснял. Мне не нужно «грязное белье», только имена… Как минимум двое ваших «пациентов» подорвали себя в центре Нью-Йорка!

Офицер активировал галофон, и в воздухе, мелко вибрируя, возникли вырезки из стерео газет с фотографиями мест терактов. Пожары, обрушенные стены домов, тела людей.

- Мы знаем, - продолжил Саммерс, наблюдая за реакцией старика на снимки, - что никто из «террористов» никогда не был замечен в антиправительственной активности. Все как один – достойные граждане и примерные сотрудники. На лицо факт психологической обработки…

- Вы намекаете, что… - Начал было профессор, багровея от возмущения.

- Нет, что вы! Вас никто не обвиняет! Но на сегодняшний день совершено семь терактов, и все что нам известно, это то, что двое из преступников посещали вашу клинику. Если в списках пациентов окажутся и остальные пятеро – это даст нам хоть какую-то зацепку.

- Прошу прощение, доктор Марэлло… - Ожил внезапно галофон профессора. Офицер узнал голос симпатичной ассистентки, за разговором с которой он коротал время в приемной. – Это Стейси. Я, кажется, забыла ID-карту в кабинете. Передайте, пожалуйста, охраннику, чтоб пустил меня…

- Вот же бестолковая… - Рассеяно пробормотал доктор и провел рукой по голограмме, переключаясь на связь с вестибюлем.

Саммерс, будто бы изнывая от нетерпения, принялся слоняться по кабинету от стены к стене, сам же в это время судорожно сканировал обстановку встроенным в галофон сенсором в поисках хоть какой-то информации. Надежды на успех было немного – даже упакованный в его гаджет набор боевых программ не смог бы проломить защиту компьютера Марелло меньше чем за час.

Офицер вдруг обнаружил на краю полки с древними бумажными книгами белую пластиковую карточку с изображением смазливой мордашки Стейси. Кинув осторожный взгляд на занятого спором с охранником Марелло, офицер смахнул карточку с полки и быстро сунул в карман плаща. Едва профессор оборвал связь, Саммерс вежливо распрощался, суетливо пожал руку озадаченному такой сменой настроения собеседнику, и поспешил покинуть кабинет. До конца рабочего дня было еще около двух часов.

Было уже за полночь, когда Саммерс решил выбраться из убежища. Аккуратно провернув ручку, офицер отворил дверцу кладовки, где коротал время до закрытия в компании «спящего» робота-полотера. Огляделся – длинный белый коридор был пуст и нестерпимо ярок после пятичасовой «сиесты» в чулане. Клиника могла позволить себе жечь электричество даже ночью – небольшой ядерный реактор в подвале делал ее независимой от городской электросети.

Стараясь ступать бесшумно, он двинулся вперед по коридору к отделению психиатрии, где располагался кабинет профессора. Саммерс полагал, что в клинике есть ночная смена – сестры, дежурная бригада скорой, охрана, в конце концов, но вокруг было тихо, как в очень ярко освещенном стерильном склепе.

Позади щелкнул замок двери, заставив детектива подскочить и вжаться в стену. Однако следом раздалось характерное жужжание, и Саммерс позволил себе выдохнуть – робот-уборщик вышел на охоту. Похожий на скользящее по белому мрамору ведро, полотер ринулся в погоню за офицером, стирая один за одним оставленные тем следы. Саммерс улыбнулся – никаких тебе улик – и двинулся дальше. У него было достаточно времени, чтобы обдумать сложившуюся картину. По ней выходило, что доктор вполне может быть замешан в серии трагических преступлений, всколыхнувших «Большое Яблоко». Старый мизантроп, антиглобалист, повернутый на копании в чужих мозгах – ну чем не образ террориста номер «один»? Наверняка, с его уровнем оснащения и доступом к электронной начинке голов пациентов – вшить в подкорку запрещенные программы по контролю личности – плевое дело. Да старик вполне мог почувствовать себя вершителем судеб! Черт бы побрал эту всеобщую информатизацию, имплантаты, встроенные в мозг процессоры – страшно подумать, какой хаос творился на планете, пока правительство не взяло модное веяние под контроль! Кибер-террористы врывались в сознание людей, сводили с ума, провоцировали на преступления. Еще его отец застал времена, когда установить себе даже лицензионное ПО было таким же «безопасным» поступком, как пройтись ночью по Гарлему с плакатом «Я хочу научиться мочить нигеров!». Сейчас же – представить себе человека без галофона, настроенного на микрочип в мозгу, казалось чем-то немыслимым…

Саммерс попытался вспомнить свои визиты в клинику. Это было давно, года три назад. Молодой оперативник, что оказался в центре жестокой перестрелки в торговом центре. Вокруг свистели пули, невинные прохожие падали замертво, а он не смел сделать и выстрела в ответ, боясь причинить вред кому-нибудь из прохожих. В итоге, все виновные были арестованы и приговорены к казни, но на душе детектива остался болезненный шрам, который никак не хотел затягиваться. Страдая от сильного стресса, Саммерс записался на прием в Денборо. Управление оплатило лечение, беспокоясь о лучшем сотруднике, и, ему таки помогли, всего за пару сеансов, только вот… Самих посещений он не помнил, совсем. Ни кто был лечащим врачом, ни о чем они беседовали – вообще ничего. И он был уверен, что сразу после курса терапии все помнил отчетливо, но, по прошествии лет, эту информацию будто стерли из мозга, и Саммерс даже не мог с уверенностью сказать, когда это случилось, три года назад, восемь, или вчера…

Как бы то ни было, детектив не собирался уходить с пустыми руками.

Как и предполагалось, карточка ассистентки подошла – замок радостно пиликнул, лизнув знакомое магнитное поле, и дверь слегка приоткрылась. Саммерс прошмыгнул в кабинет и сразу двинулся к столу. Не тратя времени на ручное взаимодействие, спустил с цепи боевые программы – цифровые тараны принялись крошить защиту ПК профессора. Борьба была долгой и насыщенной, но в итоге разработанные министерством обороны вирусы распахнули сознанию Саммерса ворота в базу данных клиники.

Офицер вбил имя первого нарушителя порядка и не удивился, обнаружив его анкету. Сверившись с базой данных, он довольно улыбнулся. На анкете был изображен молодой человек двадцати пяти лет, содержался в клинике всего неделю по причине нервных срывов, возникших после дележки квартиры с женой при разводе. Саммерс поочередно вбивал имена подозреваемых, каждый раз “вытягивая” нужную ему анкету. Все являлись посетителями Денборо. Скопировав анкеты и некоторые документы, связанные с личным делом профессора, на свой галофон, офицер уже было хотел покинуть кабинет, но одна беспокойная мысль удержала его от поспешного решения. Почему же на его память будто бы поставили ограждающий барьер? Вероятно, здесь сохранилась его анкета, где можно найти все ответы! Вот на экране уже впечатывается “Саммерс”, “выдирая” из базы одну единственную анкету с данной фамилией.

- Мистер Саммерс, - из динамика, стоящего на столе, раздался дружественный женский голос – узнали? Это я, Стейси, ассистентка. – Она издала негромкий смешок. – Я знала, что вы не отличаетесь от остальных простаков, помыкать которыми одно удовольствие. Оставить карточку на столе, выждать момент вашего прихода, вовремя позвонить... А дальше достаточно знать азы человеческой психологии, чтобы предугадать ваши действия. Кстати, не советую даже пытаться шелохнуться, на некоторое время вы парализованы – особенность одного из медленно действующих вирусов, которые вы “подцепили” на сеансах, - он активируется, когда отключается первый, здорово, правда? Последний из них вскоре придет в фазу полной активации.

Чем сильней Саммерс сопротивлялся, тем острей ощущал вполне реальную боль от вируса, прогрызающегося через пласты автоматического щита, который внедряется каждому служащему офицеру, и проделает в его обороной системе новые трещины и хитрые лазейки.

- Против вас я ничего не имею, но... Вы забрались слишком далеко – босс начал волноваться. Марелло? Ох, я вас умоляю! Безобидный старикан, он даже не подозревает, что я умудряюсь проворачивать у него под носом. Нет, мистер Саммерс, мой наниматель – человек куда более серьезный… Впрочем, я заболталась! Прощайте… Жаль, вы не на той стороне, офицер.

Устройство щелкнуло еще раз - связь прервалась.



Саммерс стоит посреди узкой металлической лестнице, расположенной в подвале. Под лестницей – провода и кучи мусора. Впереди – реактор, обеспечивающий больницу энергией. Реактор, взрыв которого сровняет госпиталь с землей.

Шаги офицера звонким эхом разлетаются по узкому техническому коридору. Саммерс практически не контролирует себя - тело само движется вперед. Медленно. Осторожно. Словно он идет по минному полю. Шаг. Осталось чуть-чуть. Каждый блюститель закона обязан жертвовать собой. Шаг. Система защиты смягчила действие последнего вируса берущего под контроль, позволяя полицейскому с огромным трудом перехватить управление рукой. Шаг. Пальцы вцепились в рукоять пистолета.

Остался шаг… последний шаг.

Поход к врачу или обычный выходной служителя закона.

«Дорогая Мама, я пишу тебе, как ты и просила, но умоляю, в следующий раз, когда писем от меня не будет больше недели, не стоит тревожить все больницы и морги нашего города. Это не значит, что со мной что-то случилось, просто у меня такая работа. Когда стоишь на страже закона, свободное время – непозволительная роскошь!
Так вот, о чём это я? Ах да, помнишь, я жаловался на усталость и головные боли в последнее время? Ты еще тогда мне сказала, что если я не брошу свою работу, то она точно сведёт меня в могилу. Конечно же, я считаю, что это несомненное преувеличение, но, увы, мои коллеги решили встать на твою сторону. Заявили: «Пока не приведешь себя в порядок и не сходишь к врачу, на работе можешь не показываться! И не возражай! Зомби не первой свежести выглядят лучше тебя! Раз уж жертвы маньяков ищут у них же защиты, когда ты приходишь их спасать!». Так меня отстранили от работы до полного выздоровления. Но ты же знаешь, что я не могу сидеть без дела, когда каждый день совершается множество преступлений! Поэтому я решил в свой первый же выходной сходить в больницу, чтобы как можно быстрее приступить к своим обязанностям.
На следующее утро, после возмутительного отстранения со службы лучшего детектива нашего участка, не подумай, это не тщеславие, просто неоспоримый факт, я проснулся, выпил кофе и вышел из квартиры с четким намерением решить сегодня все дела. Но естественно, всё оказалось не так просто. Итак, начнём с самого начала.
На улице, когда я вышел, ярко светило солнце, что я сразу же посчитал хорошим знаком. Позвонил на работу, узнать, всё ли в порядке и не требуется ли моя помощь, но был далеко и надолго послан. Ничего, я это ещё припомню этим бездельникам и лоботрясам, когда выйду на службу! Горя в огне праведного гнева, я чуть не налетел на пожилую гному, с упорством бронетранспортёра тащившую куда-то огромные сумки. Я как сознательный гражданин немедленно извинился и предложил этому божьему одуванчику свою помощь, на что меня обозвали бандитом, жуликом и избили этими самыми сумками. Смотря вслед убегающей старушке и потирая синяки, я задумался. Может, коллеги были правы?
Хоть этот инцидент немного испортил моё радужное настроение, напевая себе под нос незамысловатую мелодию, я пошёл дальше. Проходя мимо парка и любуясь зелёными насаждениями, я услышал непонятный шум. Идя на звук, я вышел к фонтану и увидел её. Она была воплощением неземной красоты! Молодая зеленоглазая эльфа с локонами длинных золотистых волос. В этот момент твои вечные намёки на то, что мне пора жениться, уже не казались мне такими нелепыми. Я, наконец, нашёл смысл своей жизни! Из волшебных грёз меня вырвал крик моей богини. Наглый оборотень вырвал сумочку у лучшей дочери леса и попытался скрыться. Неужели после такого я мог остаться в стороне?! Преступник оказался очень прытким, ему почти удалось сбежать от меня, но и я не так прост, спасибо моему папочке за драконью выносливость и не меньшее упрямство. И вот, когда я, взмыленный после погони, вернулся к фонтану с драгоценной добычей, обнаружил, что плечи моей возлюбленной содрогаются от плача. Я тут же бросился к безутешной девушке, обнял её, вытер жемчужные слёзы, после чего торжественно вручил похищенную сумочку. Её благодарность не имела границ, а сияющая улыбка была мне лучшей наградой. Мы тепло попрощались, и моя прелесть упорхала по своим делам, а я, с улыбкой счастливого идиота, сжимал в руке бумажку с номером её телефона.
Когда я пришёл в себя, то подумал, что после всей этой беготни не помешает перекусить. Огляделся вокруг, и направился к ближайшей кафешке, вывеска на которой гласила, что лучше их пирожков с мясом только божественная амброзия. Скептически хмыкнув на такое громкое заявление, я зашёл внутрь. Не буду рассказывать об уровне их обслуживания, ибо цензурными словами это не описать. Впрочем, сама еда оказалась на удивление приличной. И пока я спокойно поглощал свой обед, в кафе завалились довольно специфические персонажи. Гоп-компания из пары орков, гоблинов, сатира и, что удивительно, эльфа заняла столик прямо напротив моего. Через пару минут я попытался возмутиться, т. к. гомон, заполнивший все кафе, мешал отдыхать не только мне. Но как оказалось, с доводами разума данные индивидуумы не знакомы и знакомиться в ближайшее время категорически не хотят. Тогда я решил прибегнуть к более радикальным мерам. Как итог, вышел я из данной забегаловки с подпорченным настроением и физиономией. Да, может служителю закона и не положено применять силу, но иногда другого выхода просто нет! Так и передам начальству, когда мне устроят разнос за данную заварушку! И как шеф только узнает про все наши оплошности? Вот точно, демон он и есть демон!
До больницы я дошёл уже ближе к вечеру. Пока притворного нищего сдавал патрульному офицеру, пока оказывал первую помощь попавшим в аварию молодым дриадам, пока усмирял бунтующих бесов, требующих больше прав для низших беженцев из инферно, время пролетело незаметно.
Войдя в холл, я огляделся. Несмотря на вечернее время, было довольно многолюдно. Несколько вздыхающих стариков, парочка мамаш с чихающими отпрысками и группа персонажей с гипсом на разных частях тела. Но тут я заметил тех, кого здесь явно не могло быть. Именно в этот момент через зал парила пара призрачных сущностей. Эти-то что здесь забыли? Я уверенно подошел к ним и вежливо поинтересовался, что уважаемые господа делают в таком необычном для них месте. После довольно грубого ответа, я представился снова, но уже аргументируя свои слова полицейским удостоверением. Но как только данные индивидуумы увидели корочки, как-то слишком быстро извинились и поспешили испариться. Впрочем, я взял их на заметку.
После этого, благополучно дойдя до окошка регистратуры, я узнал, в каком кабинете сидит дежурный врач, взял карточку и, надев бахилы, поспешил на второй этаж. Отсидев в очереди почти двадцать минут, я постучался и зашёл в кабинет.
Мне повезло, сегодня на смене был мой старый знакомый. Помнишь, я рассказывал тебе про одного водяного, которому стало настолько скучно в своём загородном озере, что он подался в поисках приключений в город. Ну, приключения-то он себе нашёл, но явно не такие, на которые рассчитывал. Когда мы впервые встретились, он валялся в сточной канаве в плачевном состоянии. Я пожалел беднягу и помог ему привести себя в порядок. В процессе обнаружилось, что он неплохо разбирается в медицине, да и целительством по мелочи балуется. Я его и пристроил в нашу больницу. И под присмотром будет и делом занимается.
Мы с ним немного поболтали, я пожаловался на жуткую усталость в последнее время, на неуважение коллег, да и просто на жизнь, он, в свою очередь, рассказал, как тяжело водяному жить вдали от родины, выписал мне пару витаминчиков, и посоветовал поменьше работать и почаще заглядывать к нему. Как говорится, совмещать приятное с полезным. Я уверил его, что как только, так сразу и уже собирался уходить, как приятель меня остановил. Оказывается, по больнице уже некоторое время ходили странные слухи. Вроде как в морге участились случаи обращения трупов в зомби! Представляешь? Я, может, не говорил, но в нашей городской больнице все отделы находятся в одном здании. В администрации города денег пожалели, бюрократы чертовы! Вот и приходится ютиться всем вместе, от приемного отделения, стационара, до родильного, реанимации и даже морга. Но чтобы появились зомби!? Да такого быть не может! Некроманты регулярно сырую силу смерти оттуда вычищают!
В итоге, поблагодарив друга и пообещав разобраться, я направился в соседнее крыло, где и находился злосчастный морг. Ну не мог же я оставить без внимания столь подозрительный случай! Выйдя в нужный коридор я резко остановился. Ты представляешь, кто направлялся в пункт моего назначения? Те самые призраки, которых я недавно встретил в холле! Решив, что эти визитёры постесняются моей компании, я прильнул к стене и тайком направился за ними. Как и ожидалось, результат меня не разочаровал. Моё чутьё никогда ещё меня не подводило, не подвело и в этот раз. Как выяснилось, зомби, которых периодически замечали обыватели, совсем таковыми не были. Один гений, работающий тут дежурным, придумал приторговывать мёртвыми телами. Выяснил через десятых лиц, что некоторые призрачные сущности готовы заплатить неплохие деньги за парочку трупов. Что самое главное, им было неважно, чьи это тела и какого пола, главное, чтоб были в относительно приличном состоянии. Ну, этот деятель и сплавлял моим недавним знакомым бесхозных бездомных, которых бы никто не спохватился, в обмен на парочку старых кладов. А те в свою очередь банально вселялись в мертвые тела и бодренько шагали к себе на базу, не заботясь о свидетелях. Вот и прокололись. И что только они хотели делать с трупами? Наверно, очередной переворот планировали, идиоты, сами то нематериальные, а в такой форме особого беспорядка не устроить. Ну и додумались.
Задержав всех причастных, я вызвал ребят. Приехавшие коллеги во главе с шефом (оказывается «призрачный заговор», который я умудрился раскрыть, был довольно больших масштабов) устроили мне выволочку за то, что даже в свой выходной умудряюсь вляпаться в историю. Выписали мне премию и еще один выходной под домашним арестом. Еще и конвой приставили, сволочи! Якобы без присмотра я опять приключений на задницу отыщу! Выяснили все детали, сняли показания и отправили домой.
Вот я теперь и пишу тебе письмо, ибо, ты не представляешь, как скучно целый день сидеть дома! Я даже пытался пару раз сбежать, но увы, мои попытки провалились, больно опытных ребят ко мне приставили, ещё и силу применять разрешили! Вот скажи, разве можно так относиться к собрату по оружию? Одним словом, беспредел! Но я не унываю! Сегодня пол дня проболтал с прелестницей, которую вчера встретил в парке, она меня пожалела и согласилась встретиться, так что завтра у меня очередной выходной и свидание! Эх, жаль только я не видел лицо шефа, когда позвонил ему с просьбой об отгуле, ибо по голосу, он был в полном шоке! Ладно, пора закругляться, завтра великий день! Пойду, отправлю ребят из караула на почту, пусть побегают! Это им расплата за моё заточение! Надеюсь, у тебя всё хорошо. Очередной муж не обижает? Береги себя, а меня не вспоминай как можно дольше. С любовью, которая лишь сильнее на расстоянии, твой сын.»

«И какой смысл тащиться к этому врачу?» - думал Хмур лёжа в постели, которая даже с трудом не могла вспомнить, когда была свежей, - «Сказал диагноз, как припечатал. Мне только осталось дождаться, когда уложат в ящик. Ничего нового он мне не скажет. И вообще, у белых халатов одна цель – стрясти бабла побольше. А вылечить, какая с того выгода? Нет больного – не с кого тянуть. Тоже мне - лепила!» Он провёл рукой по заросшим щекам: «Но раз так, быстро скопытиться мне тоже не дадут», - и хрипло рассмеялся, – «Вдруг ещё не всё лаве им отнёс?»
Хмур встал босыми ногами на облезлый паркет и побрёл в ванную. Встав перед зеркалом, он увидел угрюмое отражение опустившегося человека и почувствовал лёгкую неприязнь.
Не таким он был совсем недавно. Или уже давно…
С тех пор, как Хмур узнал о своей болезни, всё потеряло для него смысл. Конечно, сначала он просто не мог поверить своему диагнозу. Потом, с ещё большим свирепством принялся за свою работёнку, жестоко вымещая гнев на должниках и непокорных. Затем вдруг решил измениться, завязать с прошлым и даже уйти в монастырь. А теперь просто закрылся дома. Уже больше недели он никому не открывал дверь и даже не брал трубку. Те люди, с которыми он имел дела, прознали, что случилось, решили дать «братану» время прийти в себя и перестали беспокоить. Таким образом, Хмур остался в полной изоляции. Тёмно-русые волосы переросли и спутались, «трёхдневная щетина» превратилась в бороду, а голубые глаза, без того холодные и безразличные, поддёрнула серой пеленой дымка обречённости. Мужчина сдвинул густые брови и оскалился. Чудом уцелевшие, после неоднократных мордобоев, передние зубы, потемнели от никотина и чёрного кофе (который теперь составлял основу его рациона). На этом фоне, перебитый нос и крупный, не ровный шрам на брови, из-за которого она наезжала на глаз, делая его слегка прищуренным, казались ещё более устрашающими. «Ну и рожа у тебя Шарапов», - подумал Хмур стандартную фразу и ухмыльнулся. Каждое движение давалось с трудом. Не успев толком проснуться, он уже чувствовал себя сильно уставшим. Даже зубная щётка казалась неподъёмной. А ведь раньше, он мог дни напролёт тягать громадные, самодельные штанги в подвале соседнего дома…
Хмур включил прохладную воду и встал под душ. Оперевшись рукой о стену и изогнувшись вопросительным знаком, он чувствовал себя совершенно не нужным. Разменяв третий десяток, этот человек так и не нажил людей, которые могли бы оплакать его смерть: ни жены, ни детей, ни родных, ни близких. Даже собаки и той не было.
С женщинами как-то не сложилось, по жизни были лишь случайные встречи, а чаще – обычные проститутки. Любил ли он кого-то? И вообще, что это такое? Хмур толком не знал. Кажется, в школе ему очень нравилась одноклассница, но это было так давно…
Друзья? Их тоже, в сущности, не было. Все его приятели – братки, а они с тобой тогда, когда ты с ними и пока ты играешь по их правилам, смени курс - первые же пустят тебе пулю в лоб.
«Пока нужен, до тех пор и дружим, так что выпьют за упокой души и забудут. Скольких уже схоронили?» - вяло размышлял Хмур, пока вода с грохотом разбивалась о края ванны. – «Сизого и Мартышку убрали ещё в 91-ом выстрелом в висок. Угораздило же остановить тачку на том проклятом переезде! И как только не заметили за собой хвост? Труп Филина всплыл в городском пруду. Тот пруд был не на много больше лужи, а говорили - парень сам утоп. Ага! Решил поплавать! Осенью. Прямо в ботинках и куртке. Бред! Ясный пень - утонуть ему изрядно постарались. Дюбель восемь ножевых получил, ещё смог «скорую» вызвал. Жаль, не дождался уже не смог… Косого, падлы из окна выкинули. А сколько наших в перестрелках полегло? Всех и не упомнишь».
От этих мыслей, на душе стало совсем погано. Когда был здоров и рисковал жизнью в очередных разборках, Хмур никогда всерьёз не думал, что тоже может умереть. Не смотря на то, что вокруг него люди постоянно гибли. «Им не повезло», всё что он думал на этот счёт. Смерть не была для него чем-то особенным и существенным. Он вообще очень привык к ней. Его родители умерли от беспробудной пьянки и ещё подростком, Хмур оказался в числе беспризорников. Остаться без крова и еды, было для парня не такой уж потерей, он и так частенько голодал и сутками напролёт слонялся по улицам, чтобы избежать очередных побоев и унижений, которые были для него нормой в родительской семье. Его даже по имени никто не называл. Самые «добрые» слова, которые он слышал от матери: «Иди жрать, недоносок». А от отца, кроме наносимых ударов, вообще в памяти ничего не осталось.
Местная шпана дала ему кличку. Вечно хмурый вид, всегда безапелляционные, уничтожающие всякую надежду рассуждения и не способность подыгрывать юмору, всегда были его основными чертами. Их просто подметили, и так получилось, что это прозвище пошло с ним по жизни. В той среде, где он крутился, люди могли знать друг друга годами, не зная ни имён, ни фамилий.
Через многое пришлось пройти всеми забытому парню прежде, чем, став уже совершеннолетним, Хмур стал работать на кладбище. А где трупы, там и стрелки. И через некоторое время он уже влился в банду, где стал членом бригады чистильщиков. Смерть всегда была рядом. А иногда ему приходилось разбираться с должниками. Тогда Хмур мог впадать в исступление и наносить удары до тех пор, пока несчастный не захлёбывался собственной же кровью. Это мало его заботило. Хмуру всегда было плевать на свою жизнь, чего уж говорить о чужих. А временами ему даже казалось, что он хочет умереть, житуха то всё равно собачья. Но всё изменилось, когда он понял, что смерть уже поселилась в его теле…
Спустя час Хмур наконец вышел из дома. По привычке осмотревшись, он направился в сторону больницы. Поскольку шёл он раньше назначенного времени, то не особо торопился и когда на перекрёстке его остановил красный сигнал светофора, спокойно стал ждать. Тем временем, к переходу подошёл ещё один человек. Это был мужчина почтенного возраста, сухой и не высокий, с белоснежной густой бородой и седыми аккуратно подстриженными волосами. Одет он был скромно, но во всём его облике проглядывал хороший вкус и достоинство. Старик шёл не большими шажками, опираясь на деревянную трость, а поравнявшись с Хмуром внезапно обратился:
- Сынок, помоги старичку перейти дорогу.
Хмур был удивлён такой просьбе. Если его и просили, то кого-нибудь «убедить» или убрать. Обычные люди старались избегать. Боялись. В голове мелькнули мысли: «А может дед слепой? Не видит, у кого просит помощи?» А вслух ответил:
- Да не вопрос отец.
- Вот спасибо, - взяв под руку бугая, добродушно поблагодарил «слепой дед».
Зажёгся «зелёный» и они пошли. Старик передвигался ровно, но Хмур понял, что каждый шаг даётся ему с трудом: «А ноги то больные по ходу».
- Послушай батя, а те куда надо? Может провожу.
- Спасибо сынок. Иду я в больницу. Если нам по пути, то я не откажусь от твоей помощи. Хмуру показалось будто дедок, как-то странно на него посмотрел, словно уверен был, что им «по пути». «Какой то он странный. Простой, как три копейки», - думал Хмур, пока дорогой рассматривал своего нового спутника. Доброе лицо, живые, участливые глаза и какая-то еле уловимая отрешённость от всего формального, всё же делали этого человека, особенным в глазах Хмура.
- В жизни ведь оно как, - вдруг заговорил старик, как будто сам с собою. - Человек не знает, где найдёт, где потеряет. Что во благо ему будет, а что лихо. И от чего помирать будет – тоже не знает. Ты вот знаешь, от чего умрёшь?
Хмура как кипятком ошпарил такой вопрос. Конечно, дед не мог знать о его болезни, но почему вдруг начал этот разговор?
- Знаю, - ответил Хмур, - меня прикончит «ласковый убийца».
- Ничего ты не знаешь! - возразил старец - А что если его опередит шальная пуля? Времена то нынче какие! Или машина собьёт. Или ещё какой несчастный случай. Это не в твоём ведомстве – наперёд знать. С болезнями люди иной раз всю жизнь живут, а умирают от старости. Кто знает, сколько тебе осталось? Может 20, может 40 лет, а может до завтра не доживёшь. Ни ты, ни я не знаем, когда уйдём. Но качество оставшейся жизни зависит от нас. Вот и подумай, чем по жизни занимаешься, и как это на тебе отражается.
Хмура поразили сказанные слова. Этот дед просто не мог столько знать, а выходило, что он видел его насквозь. Напал неожиданный страх и Хмур вдруг резко выкрикнул:
- Батя, а знаешь, с кем говоришь то? Я батя, как ты скажешь, разбойник.
После чего он разразился смехом и уставился на попутчика, выжидая реакцию.
- Я не судья, чтобы судить и не священник, чтобы отпускать грехи, - неожиданно твёрдо молвил загадочный спутник, - Бог тебе судья. Но о словах моих подумай, - и снова добродушно продолжил, - Ну вот и пришли, дальше я сам. Бог даст, ещё свидимся.
________________________________________________________________________________

- Людмила Николаевна, будьте так любезны, подайте мне медицинские карты. Сегодня у нас много пациентов. Вы, наверное, уже знаете, Пётр Никифорович ушёл в отпуск, а я его заменяю. Теперь скорейшее выздоровление и его подопечных, моя забота. Итак, первый по записи у нас Александр Андреевич Пушкарёв. Пригласите его, пожалуйста.
Медсестра выглянула в коридор и звонко объявила:
- Пушкарёв, проходите.
Крупный мужчина поднялся с места и зашёл в кабинет.
- И снова нас Бог свёл, - доктор ласково улыбнулся и поднялся на встречу, - Ну, что же вы стоите Александр Андреевич? Проходите, присаживайтесь.
Хмур не мог поверить своим глазам, за столом сидел его недавний спутник, но только теперь он выглядел совсем иначе. В белом халате и очках, сосредоточенный и деловитый, он больше не казался таким простаком.
- Теперь Саша, я - твой лечащий врач. И я сделаю всё от меня зависящее, чтобы помочь тебе справиться с болезнью. Мы вместе будем стараться, однако результат не только от нас зависит, - доктор по-отцовски похлопал Хмура по плечу. – Не убивай в себе надежду.
Хмур вдруг почувствовал себя ребёнком, которого, наконец, приласкали и не знал, что говорить и как себя вести: «Александр Андреевич, Саша… Кто это? Моё ли это имя? Когда и кто меня так называл?» В растерянности он опустился на стул…
Всю дорогу домой Александр обдумывал события сегодняшнего дня. Необычную встречу, сердечность доктора и его слова. Подходя к дому, вдруг услышал окрик:
- Хмур!
Он обернулся и увидел одного из своих приятелей.
- Александр.
- Что?! – не понял тот.
- Моё имя Александр.

- Я стою на пустой платформе. Позади меня поле, уходят вдаль железнодорожные пути, передо мной город. Ночь. Город красив, как каждое поселение человека. Огни жилых квартир, много высоток, улицы освещены фонарями. И зелёное марево спускается с небес. Город уже накрыт им, а на окраину зелёный туман только начал проникать. Это не кислотная дымка из комиксов, это настоящая взвесь жидкости в воздухе. В нём двигаются скелеты, в которых без труда можно узнать простых прохожих. Они не ковыляют, не идут, как в дешёвом треше, снятом за неделю и двести тысяч баксов. Нет, туман несёт их, как волна тюленей. Это очень странно, видеть, как скелеты взрослых плывут в метре от земли, перебирая руками и ногами, но мне некогда размышлять над деталями, туман совсем близко, его первые рукава уже миновали меня, рядом проплывают два мертвеца. На них ещё много плоти, есть одежда, но глаза уже провалились, и я вижу, как ямы становятся больше, глубже, шире. Значит, это туман. Чем дольше находишься в нём, тем больше разложение. Логично, вообще-то. Мертвецы поворачивают головы, когда проплывают мимо, но они не хотят мне зла, они только смотрят. Не в них угроза. Даже женщина, появившаяся передо мной и пролетевшая совсем рядом, не пугает, хотя её трансформация зашла очень далеко. Сразу ниже глазниц её лицо переходит в два очень широких клыка, каждый шире моей ладони, которые доходят почти до груди. В другой ситуации я бы её испугался, но сейчас только провожаю взглядом. На меня опускается туман. Я не бегу, это не имеет смысла. Только в кино можно убежать от взрывной волны, от цунами и прочих сил, чей масштаб гораздо больше человеческого. Я поднимаю руку и успеваю увидеть, как кожа вскипает в месте соприкосновения с зелёной дымкой.
Я в кровати, глаза закрыты, мозг практически проснулся. Меня всегда выбрасывает из сна за миг до смерти. Наверное, сознание не приемлет смерти, срабатывает какая-то блокировка, предохранитель, чтобы не было эффекта стигматов. Наше тело ведь послушно исполняет все наши убеждения. Поверил, что тебя распяли, и на руках закровоточили раны. Я болен. Пустяки, обычный грипп. Это единственный для меня способ поспать после девяти. В будни работа, в выходные ребёнок и жена. До восьми утра мой мозг занимается штатной работой – осмысливает вчерашние события, я вижу сумбурные, незапоминающиеся сны. После восьми всё меняется. Работа выполнена, можно поработать вхолостую, но я не умею. Сознание начинает работать творчески. После восьми мне снятся яркие, сюжетные сны, я помню их несколько часов, иногда дней, самые кошмарные задерживаются на многие годы.
Пациент был немолод, его виски уже тронула седина, но лицо всё ещё свежее, даже хранило какие-то неуловимые подростковые черты. Тревожили глаза. Они не улыбались, даже когда пациент засмеялся над контрольной шуткой. Этот человек действительно жил по ту сторону, не осознавая того. Первый свой кошмар он увидел в три года и помнит его до сих пор. Убегал от косматых и клыкастых чудовищ, занял огневую точку и открыл огонь из пулемёта… М-да. Интересный набор шаблонов для трёхлетнего ребёнка. Жить это не мешает, вне сна пациент адекватен и спокоен, успешно закончил школу, институт, отслужил в армии, женат, работает. Всё хорошо. Неплохо, для любителя, разбирается в психологии, сам объяснил причины своих кошмаров, сам пришёл к врачу, когда наметилось обострение.
- Мои сны очень редко повторяются, каждый раз что-то новое. Но недавно я стал видеть одних и тех же персонажей в сходной обстановке. И если раньше мне кошмары снились где-то раз в полгода, то теперь два-три раза в неделю. И как-то резко это всё сменилось. Явных причин не смог найти, изменений в жизни у меня не было, всё как всегда.
Всё, как всегда… ну, конечно. Работать в милиции следователем и думать, что всё, как всегда. Сам же рассказывал, что на работе каждый день какой-то невроз, простые опера сталкиваются с самыми ужасающими последствиями пороков человеческих. Это их работа, это ежедневный быт. Вытаскивать завшивленных истощённых детей из гнилой квартиры семьи алкашей, разложившиеся трупы из колодцев теплотрас и малолетних проституток из подпольных борделей, а потом удивляться, что снятся кошмары? Чудак человек. Но очень хорошо, что с высшим образованием – начитан и разумен. С таким пациентом работать одно удовольствие. Обдумать образы, выяснить подробности быта, сопоставить, найти взаимосвязи, поставить диагноз, назначить лекарства. Поскорбеть о судьбе России, в которой такие талантливые люди медленно сходят с ума от безысходности и невозможности реализовать свои таланты. Пациент адекватен, он понимает, что болен, что в реальном мире нет места для существ из сна, это не голливудские сказки. Ни нам к ним не перейти, ни им к нам.
- Именно так, - кивает пациент. – Хм…
Начинается. Сейчас будет копать под свой кошмар, попытается найти разумный подход для доказательства реальности галлюцинаций.
- Мы можем рассмотреть теоретическую модель, как если бы это было реальностью? Человек видит только в узкой части спектра, нам недоступны даже знаки на листьях цветов, с помощью которых они сигналят насекомым, что нектар кончился, потому что они нарисованы в ультрафиолетовой части. Мозг человека это в своей физической части электрическая система. Вся личность в электрическом смысле это поле, аналогичное полю вокруг бытового трансформатора. Логично допустить, что отпечаток сознания человека появляется в окружающем пространстве, создаваемый электромагнитной индукцией. Никакого шаманства, школьный учебник физики. Так же логично, что этот слепок будет устойчивым, поскольку поддерживается десятилетиями, подпитывается живыми нейронами, закрепляется в виде какого-то контура, и продержится ещё какое-то время после смерти создавшего его мозга.
- Какой интересный проект загробного мира, - улыбается врач. – Действительно, логичен и физически возможен. А как будет пополнять энергию этот слепок? Душа, всё-таки, чем-то питается? Как-то сразу пропадает романтика загробного мира.
- В греческой мифологии души в Тартаре пьют жертвенную кровь, а у скандинавов в Вальхалле бухают мёд и едят мясо, - передёрнул плечами пациент. – Не суть. Если есть какая-то зона, в которой вполне материально обитают вполне материальные сущности, то я заглядываю в неё как наблюдатель. Поскольку каждый электромагнитный контур – в данном случае проводами под напряжением выступают нейроны, - не только передатчик, но и приёмник, то, по тому же закону индукции, получается, что я во сне настраиваюсь на нужную волну. Это объясняет, почему сны стали частыми и повторяющимися: если раньше подключения были спонтанными, то теперь это сформировавшийся навык.
- Вряд ли в бодрствующем состоянии вы сможете подключиться, - качает врач головой. – Шум, свет, посторонние мысли, всё отвлекает. Да и потом, нужна же точка входа, какой-то набор условий, который проведёт вас к нужному состоянию концентрации.
- Набор условий? – задумался пациент.
- Ну да. Вы же сами говорили, что видите кошмары лишь по утрам, когда мозг отдохнул, и работает иначе.
Врач повернулся к стеллажу и нашёл нужную книжку.
- Если есть желание, можете попробовать техники медитации…
Стул был пуст. Удрал, соблазнившись новой идеей. И, конечно же, не будет принимать препараты. Без лекарств обострение быстро перейдёт в криз, и тогда продолжать придётся на стационаре. Эх, а казался адекватным.
- Леночка, отправь ему счёт.
- А он ушёл?
Звезда тупая, от соцсетей глаз не отводит, чатится сразу на компьютере, планшете и телефоне. Если бы не умела успокаивать клиентов, получила бы расчёт ещё до конца испытательного срока. В этом бизнесе работа с людьми гораздо важнее навыков делопроизводства. До визита следующего клиента оставалось время, врач успел удалённо пообщаться с постоянным пациентом и решить очередной мелкий вопрос. Хорошая штука – интернет, столько времени экономит, больше заработать можно. Кстати, о времени, пациент запаздывает.
- Леночка, Иванов не звонил…? Леночка?
Опять сбежала за булочками на первый этаж? Врач вышел в приёмную и растерянно заморгал. Зелёный туман клубился под потолком, вниз спускались хорошо очерченные рукава, и там, где они касались пола и мебели, краски тут же выцветали. Зелёная жижа кипела на скелете в мужском костюме, который сидел на диванчике. Секретарша завалилась набок в своём вращающемся кресле, остановившиеся глаза смотрели куда-то в угол. С потолка на неё лился зелёный туман и там, где он касался кожи, плоть начинала пузыриться. Врач потряс головой и протёр глаза.
- Да нет, это не глюки. Жаль, конечно, я бы предпочёл шизофрению. Доктор, надо решить задачку.
Следователь стоял рядом и уныло смотрел на туман.
- О чём вы? Что это? – оторопело спросил врач.
- Та часть нашего мира, которая не видится в доступном нам участке спектра солнечного света. Я нашёл точку входа, но теперь не могу выйти. Раньше из кошмаров меня выбрасывало за миг до смерти, но теперь они не хотят меня убивать.
- Они?
- Доктор, не надо отвлекаться, времени в обрез. Напрягитесь. Надо найти точку выхода. Я уже попробовал всё, что придумал, не получается. Точкой входа оказались воспоминания о жертвах преступлений, меня подвела профессия. Слишком много собирал данных о погибших, проникался образами, а это прямая дорожка к реально существующему слепку.
- Загробный мир? – криво улыбнулся психиатр.
- Угу, - сосредоточенно кивнул следователь. – Души жрут друг друга, потому как другой энергии в этом диапазоне нет. Я для них конвертор, через меня они смогли увидеть живых людей, и стали перекачивать энергию из нейронов. Я даже пытался покончить с собой, но они не дают.
- И где же они? – завертел головой врач. – Дайте посмотреть на настоящего призрака…
- Доктор, вы, по-моему, в шоке. Надо выйти отсюда, соберитесь. Да, блин!
Психиатр оттолкнул своего пациента, край тумана сдвинулся и открыл провал в пространстве. Огромная расщелина, по которой шли человекоподобные фигуры. Все они когда-то были людьми, но сейчас это были трупы в разной степени сохранности. И хотя в первый момент врач просто заледенел от ужаса, он очень быстро понял, что бояться надо не их, а каких-то плохо различимых тварей, летающих над этим бесконечным потоком мертвецов. Они выхватывали из толпы приглянувшуюся жертву и взмывали с ней ввысь, разрывая и пожирая прямо на лету. Стоило ему присмотреться к ним повнимательнее, как все летающие вдруг застыли, а потом повернулись в его сторону.
- Ну, зачем?! – с тоской сказал следователь, когда врача схватили сразу три твари. – Тоже мне исследователь неведомого!
Он прислушивался к диким крикам в вышине и сосредоточенно водил руками в воздухе, изображая приёмы фехтования. Очень скоро наступила тишина, а потом рядом с ним возникли несколько размытых фигур.
- Хрен вам! – буркнул мужик, не прерывая своих попыток. – Никуда я не пойду.
Он закрыл глаза, коснулся правой рукой пояса и как бы выхватил из ножен меч. Фигуры шарахнулись в стороны, зашипели, захрипели. Следователь открыл глаза и увидел в руке размазанную, неровную, но вполне узнаваемую катану. От злорадной улыбки фигуры попятились дальше, чем от меча.
- Так вот, как это делается? Тратишь энергию на поддержание образа, и создаёшь, что угодно? Так! Где мой «калаш»?
Фигуры брызнули врассыпную и исчезли в зелёном тумане. Мужик медленно вложил в «ножны» меч и усилием воли опустил туман на расщелину. Выход пока не нашёл, но не пускать духов научился. Если его убьют, канал автоматически закроется. Если не убьют, он сможет не пускать их в реальный мир. Пока пат. Не так уж и плохо.

Круто взяли! Я теперь боюсь этого голосования :D

Сложную задачку себе поставил

Всё, как всегда… ну, конечно. Работать в милиции следователем и думать, что всё, как всегда. Сам же рассказывал, что на работе каждый день какой-то невроз, простые опера сталкиваются с самыми ужасающими последствиями пороков человеческих. Это их работа, это ежедневный быт. Вытаскивать завшивленных истощённых детей из гнилой квартиры семьи алкашей, разложившиеся трупы из колодцев теплотрас и малолетних проституток из подпольных борделей, а потом удивляться, что снятся кошмары? Чудак человек. Но очень хорошо, что с высшим образованием – начитан и разумен. С таким пациентом работать одно удовольствие. Обдумать образы, выяснить подробности быта, сопоставить, найти взаимосвязи, поставить диагноз, назначить лекарства. Поскорбеть о судьбе России, в которой такие талантливые люди медленно сходят с ума от безысходности и невозможности реализовать свои таланты. Пациент адекватен, он понимает, что болен, что в реальном мире нет места для существ из сна, это не голливудские сказки. Ни нам к ним не перейти, ни им к нам.

Сейчас будет копать под свой кошмар, попытается найти разумный подход для доказательства реальности галлюцинаций.

Стул был пуст. Удрал, соблазнившись новой идеей. И, конечно же, не будет принимать препараты. Без лекарств обострение быстро перейдёт в криз, и тогда продолжать придётся на стационаре. Эх, а казался адекватным.

До визита следующего клиента оставалось время, врач успел удалённо пообщаться с постоянным пациентом и решить очередной мелкий вопрос.

Звезда тупая, от соцсетей глаз не отводит, чатится сразу на компьютере, планшете и телефоне. Если бы не умела успокаивать клиентов, получила бы расчёт ещё до конца испытательного срока. В этом бизнесе работа с людьми гораздо важнее навыков делопроизводства. До визита следующего клиента оставалось время, врач успел удалённо пообщаться с постоянным пациентом и решить очередной мелкий вопрос. Хорошая штука – интернет, столько времени экономит, больше заработать можно. Кстати, о времени, пациент запаздывает.

Кстати, чем же всё таки твоим героям так женщины не угодили?

Я нашла несколько не грубых пунктуационных ошибок, также, в некоторых местах, я бы поставила знаки по-другому, но, считаю, на этом не стоит заострять внимание. Сама не без греха.
А из того что бросается в глаза:
1)
Честно, мне кажется, что правильнее будет "конвертЕр", но в интернете пишут, что оба варианта верные. Так что за ошибку, наверно, считать не стоит.
2) "Звезда тупая".
Это, пожалуй, больше всего резануло глаз. Как-то не вписывается этакое грубо-нелепое высказывание в общее повествование.
3) И напоследок, думаю, это уже обсудили, но всё же. Т.к. в рассказе много мыслей, как ГГ, так и врача, их следовало как-то выделить (кавычки в помощь). А без этого очень сложно их разделить между собой, непонятно, когда речь автора, а когда размышления одного из героев.

Сразу заметно, что это вырванный из контекста кусок. Как отдельный рассказ не воспринимается, хочется и предыстории и продолжения. Но отрывок получился интересный.

Вот опять всплывает проблема подачи размышлений (героев? автора?). Отсутствие кавычек, хоть каких-то выделений или пояснений, очень мешает комфортному восприятию. Хороший рассказ по-моему мнению должен иметь не только оригинальную идею и интересный сюжет, но и читаться легко, на "одном дыхании". У вас, этого, к сожалению, нет. Плюс размышления героя об электромагнитном контуре, индукции и трансформаторе, заставили мозг напрячься, вспоминая школьный курс физики. Так что на этом моменте я немного выпала из реальности рассказа. В итоге, я перечитывала 3 раза.

Если на время забыть о том, какие мы все вумные и придирчивые, и вспомнить момент после первого прочтения вашего рассказа, то у меня он (рассказ), вызвал улыбку. Пусть я не всё поняла, не совсем согласна, но то, что мне понравилось - неоспоримый факт! А это самое главное!

Хочу почитать и полную версию! Интересно же!