Смотреть аниме онлайн, огромная коллекция аниме, всё бесплатно и без регистрации!

- Всё готово, командир.
- Отряды Вернувшихся подошли?
- Да. Не так много как мы ждали, но это элита. Сейчас подойдёт их предводитель, лорд Скарз.
- Отлично. Патрик, ты возьмёшь себе левый фланг. Юного принца поставим на правый, там пересечённая местность, можно будет не бояться внезапных ударов конницы эльфов. Я останусь в центре. Помни, не стоит слишком вырываться вперёд. Хирд гномов быстро не разбить, а подставлять фланги под эльфов…
- Конечно, мой командир. Не подведу. А вот и лорд Скарз. Я пойду к своим отрядам. Встретимся после боя, Роланд.
Предводитель людей посмотрел вслед отъезжающему соратнику и повернулся к Скарзу.
- Рад приветствовать союзников в этот час. – Перья на шлеме качнулись, когда он склонил голову, приветствуя вновь прибывшего.
- Я рад, что мы успели. Известия пришли слишком поздно. – Холодный, безэмоциональный голос лорда Скарза, полностью соответствовал его внешнему виду.
Худое до невозможности, бледное лицо, с кожей, облегавшей кости черепа так плотно, что, казалось, ни грамма мяса не было между ними. Черные прямые волосы свисали небрежными прядями на его плечи, укрытые ярко-красным плащом.
- Не думал, что такое случится когда-нибудь – внезапно хохотнул Скарз. – Вампиры и люди в одном строю, да ещё против союза эльфов и гномов. Мир катится к закату, не иначе.
- Когда моя Королева сказала мне, что вы придёте, я тоже не поверил. Впрочем, время не ждёт. Лорд Скарз, моих людей хватит, чтобы подавить гномью стену щитов. Но вот ловить эльфийскую конницу мы уже не сможем. Могу я оставить это на вас?
- Мы сделаем это. Обещаю. Ваши лучники должны будут прикрыть нас со стороны поля. Сегодня будет много вкусного мяса на ужин.
- Приступим тогда. – Лёгкая гримаса пробежала по лицу рыцаря и, как он с неудовольствием отметил про себя, вызвала улыбку на малоподвижном лице нежити. Он повернулся к трубачу – Труби атаку!
…Бой подходил к концу. Разметав стену щитов, люди вырезали почти всех гномов. Отряды нежити тем временем рассеяли эльфийских лучников и уничтожили конницу. Роланд подъехал к последней группке эльфов и гномов, отчаянно защищавшихся на небольшом холме.
- Сложите оружие, и мы дадим вам уйти к своим.
Вперёд вышел предводитель эльфов.
- Можем ли мы вам верить? Вы напали на нас внезапно, да ещё и их… - отвращение читалось на лице эльфа, когда он кивнул в сторону, где стояли лорд Скарз и его вампиры… - с собой притащили.
- Мы не нарушаем своего слова в отличие от вас. Эти леса принадлежат нашему королевству вот уже пять сотен веков, со времён Договора Трёх народов. Вы вторглись на наши земли, да ещё и построили тут свои демонические кузни.
- Вы нарушили этот договор двести лет назад, когда Эльфгард вторгся в пределы наших заповедников! И ничего демонического в наших заводах нет. Просто механика.
- Мне всё равно, что это. Они будут уничтожены. А вас я отпущу, потому что этого требуют законы войны. Сложите оружие, щиты и шлемы и можете уходить. Лорд Скарз?
- Подтверждаю. Мы не нарушим договорённости. Но всё что останется на этом поле – наше.
Эльф согласно кивнул, и отстегнул застёжки шлема. Вскоре лишь небольшая кучка мечей и шлемов говорила о том, что здесь недавно шёл бой. Эльфы и гномы ушли, а союзники продолжали внимательно рассматривать брошенное снаряжение.
- Удивительно. Все мечи и шлемы, и щиты одинаковые. Как будто создали одну вещь и размножили её. Какой кузнец мог бы так сделать? Лорд Скарз, нет ли здесь магии?
Вампир спрыгнул с коня и подошёл к Роланду. Проведя раскрытой ладонью над взятым из кучи мечом он словно бы вслушивался во что-то, неслышимое другим.
- Нет. Просто железо. Магии тут нет. Но это и в самом деле удивительно. Я хотел бы посетить этот их «завод», прежде чем мы предадим его огню.
- Согласен. Переночуем тут рядом, а завтра отправимся. Не стоит вести весь отряд, я думаю. Возьмём только несколько человек?
- Договорились. – Вампир втянул воздух и улыбнулся. – Сегодня будет хорошая ночь. Увидимся утром, граф.

Утром они отправились в путь. Клочья ещё не разошедшегося тумана укутывали подножия деревьев, придавая лесу таинственный, слегка мрачноватый облик. Роланд осматривался вокруг с некоторым удивлением.
- Не понимаю. Тут чистый, красивый лес. Неподалёку есть озеро и ручей. Почему эльфы решились строить кузню здесь? Такие места они берегут пуще глаза. Да ещё и гномов позвали…
- Многое изменилось в мире. Эльфы тоже чувствуют это. Думаю, вы поймёте увидев их «завод».
- Кажется, я уже кое-что осознал. – Рыцарь протянул руку вперёд, указывая на виднеющееся между стволами строение.
Серые, неровные стены, словно бы построенные в спешке зияли щелями. Разболтанные ворота стояли распахнутые настежь, и, кажется, это было их нормальное состояние – они просто не могли закрыться, перекосившись на тонких петлях.
- Если эльфы соглашаются просто подойти к такому, а не то, что работать тут – значит, кое-что и правда изменилось.
- Да уж. Редкостный образчик, - хохотнул вампир. – Пойдёмте, глянем внутри.
Сквозь многочисленные щели лучи взошедшего солнца легко проникали внутрь, открывая глазам изумлённого рыцаря невиданную картину. Рядами стояли высокие горны, перед потухшими пастями которых громоздились горы металлического хлама. Желоба из горнов сходились перед огромной каменной площадкой, в которой были высечены многочисленные выемки в виде мечей. Дальше ряды наковален, над которыми висели молоты на высоких стойках. От каждого такого молота шли, свиваясь в конце в толстенный канат, тонкие трубы из гибкого материала. Пройдя в следующее помещение, они увидели, куда ведёт этот монструозный канат. Огромный котёл, больше двух человеческих ростов в высоту, занимал почти все пространство этой комнаты. Дверцы топок под ним, говорили о том, что котёл должен был греть воду. Обойдя здание с другой стороны, союзники нашли, откуда бралась эта вода. Небольшой ручеёк, некогда чистый и звонкий, а теперь неимоверно загаженный, почти пересохший, вливал свои воды в трубу, идущую к «заводу».
- Я это вижу, но я в это не верю. Даже гномы обычно не позволяли себе так обращаться с природой. Но эльфы… Я должен немедленно доложить Королеве. Они одержимы. Сошли с ума. У меня нет других объяснений.
- Они в своём уме. Просто они выбрали этот путь. – Лорд Скарз повернулся к рыцарю. – Я не принимаю их решения, но могу понять. Доложи своей Королеве и скажи, что мы подтверждаем своё участие в её планах. Она поймёт.
Рыцарь, ошеломлённый и раздавленный увиденным, кивнул и вскочил на коня. Вампир посмотрел ему вслед и, убедившись что тот уже далеко, взмахнул рукой. Сене-зелёное пламя охватило все строение, уничтожая и камень, и металл, и дерево.
- Так и будет… - прошептал он, и поплотнее запахнувшись в плащ, пошёл прочь.

- Ветер, ты уверен, что погони нет?
- Гнорст, для гнома ты какой-то слишком нервный.
- Будешь тут нервным. Всё как-то странно. Мало того что Старейшие велели работать с вами, длинноухими, так ещё и люди с нежитью сговорились и попёрли на нас. Нас не преследуют?
- Успокойся уже. Их предводитель, Роланд… я слышал про него. Если кому из людей можно верить, то это ему. Если сказал, что отпускает, значит всё. Слишком благороден. Плохо кончит, думаю.
- Ох, а впереди ещё и взбучка ждёт. Сколько воинов положили, а заводик-то потеряли. Старейшие отрабатывать до самой смерти заставят. А я думал на этом навариться…
- Не думаю, что проблемы будут. Мне кажется, его специально тут построили. Чтобы люди его нашли и сделали неправильные выводы. Да и не делали мы там ничего серьёзного. Только мечи лили. Вот заводы с взрывным порошком и железными повозками спрятаны в глубине ваших гор.
- Так ты думаешь, что всё нормально? Ну, тогда ладно. Слушай, а поесть у тебя есть чего-нибудь?
- Вот поэтому вас, коротышек, и нельзя воспринимать серьёзно. Кроме своего пуза и железа ничего не видите.
- Это ты что, длинноухий, сейчас гномов оскорбил? Да я..!
- Спокойно, спокойно. Никого я не оскорблял, вот держи краюху, - эльф протянул гному хлеб и зашагал дальше. – Нам до вечера надо до поезда добраться и в Совет доложить.

- Моя Королева, вот так всё и было. Лорд Скарз уничтожил мерзкое место и мы сразу же направились к вам.
- Благодарю, мой рыцарь. Пойдите отдохните, вы это заслужили. Ваша служба снова понадобиться мне, и скоро.
- Всегда готов!
Королева вышла из приёмного зала и взмахом руки подозвала к себе советника.
- Густав, подыщите этому болвану завтра какое-нибудь назначение на дальних границах. Побольше диких зверей и разбойников и поменьше работы для головы. В надвигающихся событиях он будет только мешать. И позовите ко мне в покои Скарза.
Королева со вздохом опустилась в мягкие объятия кресла, и в этот миг вошёл лорд Скарз.
- Приветствую вас, мой дорогой союзник. Мне только что доложили о блестяще проведённом вами рейде.
- Полагаю, нас тут никто не слышит, Изабелла? – вампир сухо засмеялся. – Можете называть вещи своими именами. Вы же поняли, что это была приманка.
- Да. Если они подсовывают нам поточное производства мечей в качестве отвлечения, значит в сердце их страны, создаётся, что-то более опасное.
- Конечно. И ещё. Значит, пока они не готовы к войне, и хотят, чтобы мы расслабились.
- Так что я начала собирать войска. Но эта война будет сильно отличаться от прошлых.
- Я слышал вы приказали отослать Роланда в провинцию?
- И его, и похожих на него рыцарей. Они всегда были моей опорой, но в том, что нам предстоит сделать, благородство может пересилить верность. Я не могу рисковать.
- Да уж. Уничтожение народа… нет, двух народов… Роланд вряд ли сможет понять необходимость этого.
- Говоря об этом… Как вы решились на такое? И почему пришли к нам? Я полагала, что эта… как её эльфы зовут?
- Технология.
- Да. Технология и отравление всего вокруг – это как раз по вам? Нежить дерущаяся за зелёные леса – это удивительно.
- Ха. Леса тут ни при чём. Просто технология убивает магию. Восставшие в основе своей существа магические. Исчезнет из мира магия – исчезнем и мы. А мы видим ослабление мощи маги там, где действует технология.
- Наши маги говорили почти тоже самое.
- Изабелла, вам известно слово «экология»?
- Нет. Что это?
- Наши жрецы говорят, что оно из другого мира. Богиня шептала его в своих снах. Это наука о жизни и взаимосвязях всего в ней. Узнать жизнь эльфов и гномов и уничтожить их полностью, чтобы их воздействие на нашу жизнь свести к нулю. Мне нравится такая концепция. Вот эти взаимосвязи в нашей ситуации и важны. Эльфы почувствовали, что они вымирают. Всё меньше рождаются, всё чаще устают от жизни. И бросились искать пути спасения. Гномы тоже. Зарывшись в свои горы, добравшись до корней земли, они забыли причины, которые их толкнули на этот путь. И оба народа отвергли магию и природу, и нашли выход в технологиях. Они позволяют при меньшем числе участников давать обеспечение большему количеству. Наши маги и жрецы тоже шли этим путём. Но, как я и сказал, со временем мы обнаружили взаимосвязь самой основы нашего существования с природой, которую мы так долго уничтожали. Мы пилили сук, на котором сидели. Это было ужасное открытие. Я не знаю, что толкнуло людей на путь борьбы с технологией, но я рад, что вы на него встали.
- Мои войска будут готовы к весне. До этих пор, нам нужна будет вся информация, которую вы сможете собрать. Займёмся наукой смерти ради нашей жизни, Скарз.
- Конечно, Изабелла. Смерть – это то, что мне понятно. Ха-ха.
Когда Скарз ушёл, Изабелла позвала фрейлин и улеглась спать. Уже засыпая, она прошептала про себя:
- Ты был прав, Скарз. Узнать зависимость друг от друга и обеспечить себе жизнь… Вы поможете нам уничтожить эльфов и гномов. А потом… потом мы разовьём свои технологии и уничтожим вас. И людям не будет больше ничего угрожать. Это экология, Скарз. Думаю, ты понимаешь…

Когда они появлялись на свет, то видели краткую вспышку, ослепительный блеск стоящего в зените кроваво-алого солнца, прежде чем, сорвавшись вниз — крохотные, беспомощные!..

Шлеп.

Шлеп. Шлеп. Шлеп.

…проваливались в бесконечную мглу сотворения.

Часы, дни, даже месяцы — в мрачном лоне Колыбели время не имело ровно никакого значения, поэтому крохотные личинки не замечали, как набирались сил в беспросветном мире, защищенном от жестокого полудня и ледяной полуночи плотной толщей маслянистой воды. Запахи, звуки, слабые прикосновения, вкус крохотных рачков или шустрых рыбок, похрустывающих на зубах — они ничего не знали о свете наверху, поэтому и не тосковали в своем призрачном неведении по внешнему миру, даже не подозревая, что со временем их полупрозрачные тела все надежнее покрывает еще тонкая, младенческая чешуя, похожая на серебристое шелковое кружево.

Продолжали расти и крепнуть, даже не задаваясь вопросом, что за смутный инстинкт влечет их куда-то на самое дно, к первородному истоку всех неприснившихся кошмаров.

И, едва пережив свое беззаботное детство — просто плыли.

Натужно шевелили хвостами, загребали лапками, ввинчивались в плотную жижу, расталкивая ее заостренными головками — глубже, глубже, еще глубже! — и не знали, что они ищут, не знали, почему же так сильно, так ярко, так невыносимо пронзительно спирает в груди, заставляя судорожно сокращаться еще не работающие легкие…

Пока, наконец, там, в темноте, не обнаруживали загадочные кристаллы цвета свежей крови — и, сдавленно посвистывая от переполнявшего их восторга, не набрасывались на них, выпустив когти, оскалив клыки — больше, больше, мне нужно еще больше!

Кто-то успевал укусить всего разок, с хрустом отломив от сверкающих россыпей подходящий по размеру кусок. Кому-то хватало силы и терпения разжевать добытое в колючую кашицу и потянуться за второй порцией.

Но потом — кто раньше, кто позже — они отпускали покрытые уродливыми бурыми водорослями скалы и, точно воздушные пузырьки, устремлялись к далекой поверхности.

Чпок.

Чпок. Чпок. Чпок.

Иногда это происходило синхронно. Но куда чаще — по одному, по двое или же крохотной стайкой в пять любопытных мордочек бывшие мальки в последний раз отталкивались от воды, чтобы единственным затяжным прыжком добраться до нависшей над Колыбелью каменной арки, откуда время и солнце уже давным-давно сорвали остатки плодных яиц, из которых некогда все они появились на свет.

Кристаллы еще не полностью впитались в их тельца, и не у всех получалось зацепиться за насест с первого раза — много, много обессилевших и измученных малышей распластывались на черном полотне воды, так и не ощутив волнующую прелесть метаморфозы, тогда как немногочисленные счастливчики, поджимая лапки, надежно зацеплялись хвостами за покрытый удобными щербинами камень и сворачивались в клубки, тут же начиная покрываться хрустально-прозрачным слизистым коконом, со временем затвердевавшим и превращавшимся в абсолютно белую скорлупу.

После чего только-только возобновившее свой бег время снова замирало для погруженных в глубокую дрему будущих драконов.

Проходили дни. Месяцы. Годы. Они спали без снов, добровольные пленники хрустальных бутонов, лишь время от времени начинающие ворочаться в своем беспроглядном «ничто», лишь иногда принимающиеся нетерпеливо извиваться продолговатыми телами, вяло царапая когтями затвердевшую слизь: ну что, еще не время? Ну что, еще не пора?..

…и лишь когда — причуда случая, удачная судьба! — во время очередного жестокого дня иссохше-пепельное небо на время заволакивала пришедшая из-за горизонта желтоватая дымка, проливавшаяся на землю слабым дождем – лишь тогда звон стеклянных колокольчиков нарушал мертвенную тишину старого вулканического кратера, после чего, будто волшебные орехи, лопались пересохшие коконы, выпуская на свободу сверкающий рой…

И в обсидиановом зеркале безмятежной Колыбели начинали свою неистовую пляску серебряные ленты.

Выше, выше, выше! По гладким чешуйкам стекал тусклый свет, и крохотные кристаллы прорастали все дальше, все болезненнее — наконец-то дорвавшись до теплой живой плоти, бессмертные паразиты вовсю пользовались своим шансом, так что у малюток-драконов оставалось не более нескольких часов на этот безумный танец… и они отдавались ему со всей пылкой страстью этой мимолетной юности. Без сожалений, без скорби, без плача — выше, и выше, и выше, пока бились сердца, пока сплетались тела, пока в застывшем воздухе звенели едва различимые, полузабытые песни о голубом небе и ласковом солнце, о зелени леса и морской синеве…

Задыхающийся плач последних драконов о скорбной судьбе своего погибшего мира.

А допевая – они умирали. И падали в воду, едва успев оставить на каменной арке, в безопасной полоске тени аккуратно повисшие плодные яйца, созревающие ягоды их распустившихся цветов. И опускались вниз – кроваво-алые в ошметках серебра — на самое дно, пожранные заживо, разросшиеся в очередную друзу кристаллов, насытивших свой аппетит и решивших прекратить эту кратковременную игру с законами гравитации.

И снова опускалась тишина на одинокий кратер посреди бесплодной пустыни.

И всколыхнувшийся было мир засыпал опять, в своих предсмертной горячке продолжая робко грезить о наступлении новой весны.

http://alexmorio.ucoz.net/news/disinteraction/2017-05-18-3

Пояснение: рассказ содержит мат в кол-ве 1 слова и ругань в кол-ве примерно 2-3 слов.

– Каковы результаты, Неса? – маленький приземистый человечек, соскочив со стула, с надеждой в глазах воззрел на высокую длинноволосую деву.
Эти двое послужили бы отличной иллюстрацией к понятию «контраст». Худенькая, бледная, с острыми чертами лица и большими голубыми глазами айрна и упитанный розовощёкий карлик, относивший себя к так называемым «хратам». В легендах говорилось, что храты – искусные бойцы, но хватило бы одного взгляда, чтобы понять – Дразг не воин. Собственно, поэтому никто и не верил, что он храт. Большинство коллег за глаза называли учёного «Пузиком», но Дразг не обижался. Он прослыл очень миролюбивым существом, интересующимся исключительно науками. Вот и сейчас он с головой погрузился в проблемы озеленения Балахийской пустыни, пределы которой по неизвестным причинам неотступно ширились.
– Ну, рассказывай, – с нетерпением сказал Дразг.
Неса удручённо вздохнула и опустила ладони на голову друга. Айрны не умели разговаривать, зато у них отлично получалось сообщать эмоции путём тактильных ощущений. Тёплые руки передали храту всё, что чувствовала хозяйка.
Разочарование. Сожаление.
– Понятно, – кивнул Дразг, он попытался собраться с духом, памятуя о том, что Неса способна заряжаться эмоциями, – значит, будем искать в другом месте. Я докопаюсь до истины, ты же меня знаешь!
Неса улыбнулась. Она прекрасно знала Дразга, даже лучше чем он сам. Этот бойкий малыш когда-то спас её от смерти. Долгая и грустная история, в конце которой герой так и не решился сделать предложение принцессе. Присев на мягкий ковёр в кабинете храта, айрна сомкнула веки. Она прислонилась спиной к прохладной стене и почувствовала успокоение. Рядом с Дразгом она всегда чувствовала нечто подобное. Знал бы он только...
– Значит, это не проклятие, не алкающие мести души, беспокойные призраки тоже не подходят... – карлик взгромоздился обратно на стул и стал перелистывать страницы ветхих томов. Одну за другой, настойчиво и монотонно. Создавая и опровергая в уме различные теории. – Гнев богов... нет, ты бы почувствовала! Хотя, если бог древний, мы его понять не смогли бы... нет, бредово. Магических аномалий и проявлений неконтролируемых всплесков энергии не обнаружено. Отметаем... крошечные организмы... загрязнение... пожиратели...
Под это монотонное бормотание, Неса мирно уснула. Проснулась от того, что Дразг бережно тряс её за плечо. Убедившись, что помощница разлепила глаза, учёный победоносно продемонстрировал какой-то древний свиток.
– Я нашёл! – прыгая от счастья, фальцетом пропел Дразг. – Нашоооол!
Неса коснулась его плеча. Давно она не чувствовала столь положительного заряда эмоций. Сон как рукой сняло.
Храт ощутил некую озадаченность. Дошло не сразу. Всё-таки привыкнуть к такому методу общения сложно, как ни крути.
– Да, да, извини. Сейчас расскажу. Кстати, тебе не был холодно этой ночью? Я знаю, что в пустыне бывает прохладно, потому укрыл тебя плащом. Айрны ведь ходят полуголые, без обид, просто я сомневался, может, тебе неприятно...
Неса мотнула головой, но Дразг будто не заметил этого жеста:
– Я всё думаю, кто только втюхал мне этот плащ? Наверное, коллеги пошутили. Плащ в пустыне, конечно, забавно, скажу я тебе, но видишь – пригодился... ах да, прости совсем старик из ума выжил. Мне ведь нужно сказать тебе главное!
Если бы только Неса могла возразить ему... какой же он старик?! Этот кругленький славный герой? Этот милый жизнерадостный малыш? Этот замечательный храт, её доблестный рыцарь и самый преданный друг!
Друг... это слово Неса ненавидела едва ли меньше, чем подлых коллег Дразга, которые всегда были рады посмеяться за его спиной – они завидовали успеху низкорослого существа с огромным сердцем и безграничной душой. Другие причины появления обидных прозвищ Неса видеть категорически отказывалась.
– ... так получается, – между тем увлечённо объяснял ей что-то храт, – а по сути элементарно: нужно лишь перезапустить процесс! Проще говоря, это как в машине, понимаешь? Шестерёнка сломалась – весь механизм работать перестал. Видимо с пустыней так же. Если найти сломавшуюся деталь, выправить – яблоко-то, глядишь, упадёт!*
Неса улыбнулась. Мол, ты у нас – голова, а я сделаю, что прикажешь. Учёный, видимо, расценил улыбку иначе.
– Я понимаю твой скептицизм. Да, источник информации весьма сомнителен, формулировка неточная. К тому же времени прошло столько... но всё остальное я перепробовал, ты же в курсе! Мы тут с тобой ещё с позапрошлых уров, запасы провизии на исходе... по большей части из-за меня, – храт залился краской, – и оставаться дольше смысла не имеет. Если не получится с этим вариантом – сразу же уходим! Согласна?
Айрна радостно закивала. Чем дольше они будут здесь находиться, тем лучше. Если её согласие продлит эти мгновения – она согласна на всё!
– Тогда сегодня, ближе к вечеру, выдвигаемся. Если верить историческим справкам, Балахийская пустыня стала разрастаться отсюда, – Дразг ткнул пальцем в карту местности, – совсем недалеко. Знаю, мы с тобой тысячу раз там были... но нужно ещё наведаться. Я пока попробую точнее перевести свиток. Вдруг что-нибудь не так понял?
Остаток дня храт возился с вещами, что-то скрупулёзно высматривал в книгах и делал заметки. Айрна, как обычно, занималась рутинными делами: готовила, поливала цветы в небольшой оранжерее, смахивала пыль, кормила подопытных крыс (Дразг сказал, что они более жизнеспособны, чем обычные мыши). Кстати, убираться в походной лаборатории Дразга можно было бесконечно: пустыня целыми горстями забрасывала во внутренности разделённого на части шатра песок, словно хотела похоронить неугомонных исследователей в бархане.
– Ну, я готов! – бодро возвестил учёный, под завязку загруженный какими-то инструментами, приборами, семенами и пайками.
Айрна ответила ему тревогой. Мол, разве можно столько на себе тащить?!
– Не волнуйся. Карта у меня с собой, в шатре я на всякий случай оставил записку. Если потеряемся или задержимся – нас обязательно найдут. К тому же я отправил магпочтой подробнейшее письмо о наших изысканиях в Высокородную Коллегию Забияк и Старых Пней.
Девушка хихикнула. Точнее издала странный звук, похожий на стрёкот. Подобные звуки смущали всех, кроме Дразга. Он всегда говорил, что это самый искренний и самобытный смех, который ему только доводилось слышать.
– Вперёд, красавица! Нас подвиги ждут... – затянул старую хратскую песню Дразг, меняя на ходу слова.
Пустыни никогда не славились гостеприимством. Балахийская, на данный момент, самая огромная, вообще не щадила незваных визитёров. Днём – жестокое солнце. Ночью – кромешная тьма. Только ранним утром или коротким вечером госпожа делала передышку в процессе вытравливания всего живого. Даже белозмейки и колючие переи, которые сумели прижиться в других пустынях, здесь не встречались. Однако Дразга это нисколечко не смущало: чем сложнее было испытание, тем сильнее становилось его упорство. Это кредо, считал храт, досталось ему от предков: «Пытайся или умри, пытаясь!» Они давно свалили куда-то на дикий север, поэтому десяток-другой отщепенцев, включая Дразга, в современном цивилизованном мире являлись последними представителями этого народа. Причины, по которым их оставили, остаются загадкой.
В любом случае, спустя сто семьдесят дней, Дразг знал пустыню как свои пять пальцев. Неса тоже могла свободно перемещаться по ней – железная воля учёного служила айрне маяком, как далеко бы та не находилась.
– Вот мы и пришли, – остановился храт, – здесь всё и началось! Понять бы ещё, как это всё закончить...
Айрна успокаивающе коснулась его плеча.
– Приступим! – Дразг разложил вещи, установил факела, открыл блокнот и стал читать вслух: – В свитке сказано: «Зарождение, умирание, неизбежное бремя прошлого. Возрождение, угасание, от убогого до роскошного». Насколько я понимаю, учитывая контекст, данное произведение повествует о зарождении жизни во всём мире. Не совсем верно я перевёл слово «убогое». Тут, скорее, имеется ввиду «отсутствие». Идём дальше: «В землю жадную семя брошено, всё что выросло – временем скошено». Похоже, что до нас уже сталкивались с подобной проблемой. Интересно, как давно это было? Данный свиток – явно не первоисточник... Ладно, вот что случилось потом: «Смерть, погибель, покинуты пустоши. Разбежались, рассыпались, струсивши». И, последнее: «Но от жизни – новая происходит, одна умирает – другая приходит». Кроме этого, я ничего разобрать не смог, прости. Знаю, что мало. Но лучше, чем ничего. Есть соображения?
Айрна задумалась. Не смотря на то, что было трудно отвлечься от разглядывания своего спутника в свете огня, кое-что она всё-таки уловила. Показались странными первые строчки. Она дотронулась до Дразга, сообщая ему то радость, то печаль.
– Цикличность, – догадался храт. Когда дело касалось науки, он становился чрезвычайно проницательным, – я тоже об этом подумал. Да, бросается в глаза. Похоже, что панацеи от болезни нет, но временно справиться с недугом можно. Смотри, как я и говорил, жившие до нас существа, успешно разделались с напастью. Это было так давно, что я даже примерно не могу сказать насколько. Вдохновляет, не находишь?
Айрна кивнула.
– Но что мне не нравится, так это гнетущая атмосфера стиха. «Смерть, погибель, пустоши», – продолжал рассуждать Дразг, – чувствуется отчаяние в этих словах.
Неса подсела к храту, указала на последние строчки.
– Допустим. Но это можно трактовать как угодно. Мы уже пробовали разводить здесь крыс и выращивать растения, так? Однако на воле они не приживаются. Пустыня не даёт им ни единого шанса...
Страх перед смертью.
– Жертвоприношения? Но кому? – храт глубокомысленно почесал подбородок. – Тут нет никаких богов, мы с тобой проверяли. Разными методами. Ничего.
Величие. Жуткая боль. Смерть.
– Умерший бог?! – подпрыгнул Дразг. – Думаешь такое возможно? Но боги бессмертны! Хотя... иногда в легендах они лишались вечной жизни. Иногда даже убивали друг друга... Неса! Кажется, ты права!
Храт заметался из стороны в сторону. Так ему легче думалось. Айрна была счастлива. Ей редко удавалось оказать существенную помощь в поисках Дразга. Хотя учёный в свободное время только и делал, что нахваливал свою помощницу за труды и вкусные трапезы. «Без тебя я бы точно не справился. Хорошо, что вызвалась именно ты», – приговаривал он. В такие минуты жизнь Несы играла совершенно иными красками. Вскоре храт подбежал к ней. Его глаза пылали лихорадочным огнём. Тело айрны затрепетало в предвкушении ярких эмоций.
– Мы нашли, Неса! Нашли! Пустыня – это лишь оболочка. Весь наш мир – это оболочка! Нужно не жертвоприношение, нужна жертва! Добровольная! «Но от жизни – новая происходит, одна умирает – другая приходит» – речь о самопожертвовании! Тот, кто будет готов умереть ради других станет хранителем! Божеством, по сути... Представляешь, что произойдёт, когда об этом узнают другие?!
Неса поймала разбушевавшегося Дразга за руку и притянула к себе. В следующий миг она, наклонившись, прильнула к нему губами. Храт не сопротивлялся. Ввиду неожиданности или от того, что эйфория утроилась, но он не двигался. Когда поцелуй закончился, Дразг только моргал. Моргал и пытался, как обычно, по старой привычке, понять то, что понять невозможно. Тогда он спросил. Тоже, скорее, по привычке:
- Неса, ты...? Ты ведь знаешь, мы... знаешь, да?
Мысли путались, язык отказывался повиноваться. Бойкий храт превратился в обмякшего карлика. Магия, не иначе.
Стыд. Раскаяние.
Айрна попыталась отстраниться, но Дразг не отпустил её.
– Не в этот раз, – сказал он, улыбнувшись, – ведь я разделяю твои чувства.
Озадаченность.
– Те чувства, что ты испытываешь ко мне... – храт запнулся, – это взаимно. Просто я до конца не верил. Прости старого глупца.
Злость. Он к себе несправедлив!
– Да, ты имеешь право злиться, я понимаю. Но сейчас не это главное. Ты, как всегда, открыла мне глаза на истину, – учёный обвёл свободной рукой видимую часть пустыни, – вела к этому открытию, как зрячий вёл бы слепого.
Благодарность, но озадаченность.
– Сначала идея показалась бредовой, но если задуматься... скажи, как долго бы ты смогла быть вместе со мной?
Пустота, символизирующая бездну времени.
– Ух ты, – от столь необычного чувства у храта вскружилась голова, – тогда, я думаю, тебе понравится навсегда остаться тут, со мной...
Смятение. Тревога. Доверие.
– Этот поцелуй стал последним фрагментом мозаики. Когда наши губы соприкоснулись, в потоке нахлынувших чувств я смог обнаружить одно особенное. Внешнее. Меня им накрыло. Я ощутил колыхание без ветра, дрожь без колебаний, влагу без дождя. Я ощутил как сливаясь с тобой, становлюсь чем-то огромным, необъятным... целым миром.
Понимание.
– Я думаю, – подытожил Дразг, – это и есть… самопожертвование. Чтобы зародить новую жизнь, нужны двое. Я и ты – мы станем одним целым на десятки, а то и сотни тысяч лет. Будем вместе хранить этот мир!
Храт встал на одно колено, как полагается. Неуклюже вытянул руки и взял айрну за кончики её длинных нежных пальчиков.
– Согласна ли ты принести эту жертву? Стать моей единственной избранницей на всю оставшуюся жизнь? Хранить мир от разрушения? Быть со мной единым существом и заботиться о других?
Трепет. Согласие. Радость. Восхищение.
Учёный поднялся, откашлялся и сказал:
– Я тоже согласен! Осталось лишь одна формальность… ну, ты же понимаешь…
Желание. Страсть. Удовольствие.

– Это ещё что?! – возглавляющий поисковую группу ардек, высокий, пятнистый и невероятно легкомысленный полузверь, с удивлением воззрел на огромное дерево.
Часть могучих корней вздымалась над поверхностью пустыни, толстыми канатами зарываясь в толщу песка. Высокая ветвистая крона зеленела на фоне синего неба. А вокруг самого дерева, в радиусе примерно двадцати метров от него, пробивались молодые побеги. С такого расстояния это внушительное растение напомнило замысловатую фигуру. На одной из веток уже строили гнездо певучие пёстрокрылы.
– Похоже на сильного воина, на котором, вроде, кто-то сидит, – вслух сказал молодой ассистент.
– Вечно вы, молодёжь, непристойности видите, – прокряхтела старая профессорша Лювна Вистовна. Она принадлежала к людям, и, как большинство представителей этой расы, стала к своим девяносто шести годам слегка занудной особой. – Хотя, если присмотреться, то верхняя часть… кх… кх… этой природной экспозиции действительно напоминает девушку.
– Как оно вообще здесь оказалось? – спросил ассистент.
– Наверное, дело рук нашего Пузика, – ухмыльнулась Лювна и тут же получила в лоб прилетевшей с дерева веткой. Удар получился что надо – профессорша уселась на песок и стала трогать огромную шишку. – Заживёт нескоро… кх… кх…
– Ладно, видимо, Дразг нашёл, что искал! Я всегда восхищался этим хратом. Он был настоящим бойцом из легенд… жаль, что не все это видели. – глава группы облизнул влажный нос, – фух, ну и жарень! Как насчёт того, чтобы немного отдохнуть в тени?

*Имеется ввиду не конкретное яблоко, а что-то вроде части своеобразной «местной» поговорки, как у нас, например: «дело в шляпе» или «проще пареной репы», «а ларчик просто открывался» и т.д. По задумке полное выражение звучит как «дерево потряс – яблоко-то и упало!»

- Вадик, поторопись! – кричали одноклассники бегущему к входу Короткову. – Тебя все ждут!
Восьмиклассник пристроился в конце очереди начавших заходить внутрь школьников.
- Простите, пацаны, - отдышавшись, сказал он, пожал руки Кириллу и Саше. – Мама постирала вчера все вещи. Пока ей дозвонился, пока нашел, - он сделал глубокий вдох, - еле успел, в общем.
- Молодчик, что добрался вовремя, - поддержал его Кирилл.
- Это верно, - добавил Саша, протискиваясь одновременно с друзьями в широкую дверь. – Мы ждали экскурсии сюда полгода, обидно было бы все пропустить.
Войдя в холл, школьники расположились полукругом, в центре которого стоял человек в щегольском костюме.
- Доброе утро, дамы и господа, - начал он, - добро пожаловать в зоопарк Фантазии! Меня зовут Георгий Андреевич, и я являюсь главным администратором зоопарка. Позвольте вам представить Алису, которая проведет экскурсию и ответит на все ваши вопросы.
Под удивленные вздохи посетителей рядом с администратором появилась голограмма молодой женщины в строгом деловом костюме. Георгий картинно поклонился и, передав слово экскурсоводу, удалился. Алиса поплыла по длинному коридору, увлекая за собой восьмиклассников, большинство из которых впервые столкнулись с работой искусственного интеллекта в действии.
- Как вы знаете, ребята, мир, который впоследствии назвали Фантазией, был открыт тридцать лет назад в результате попытки человечества, оказавшегося неспособным путешествовать между звездами, создать портал в параллельные вселенные. Фантазия стала идеальным местом для развития человеческой расы. Дикий, чистый мир с мягким климатом, подходящей для людей атмосферой и сходной с земной гравитацией. В нем нет разумной жизни, но много новых для землян представителей флоры и фауны…
- А, правда, что мы качаем там ресурсы и передаем на Землю, так как наши запасы практически истощены? – перебил экскурсовода Саша, показывая свою подкованность в вопросе освоения Фантазии. За что получил легкий тычок в бок от Кирилла, с интересом слушавшего вводную лекцию.
- Совершенно верно, - подтвердила Алиса, - только не качаем, а добываем, - она широко улыбнулась. – Фантазия изобилует необходимыми Земле полезными ископаемыми, которых с лихвой хватает как для поддержания человечества здесь, так и для развития там. Тридцать лет - слишком короткий срок, чтобы организовать необходимые переселенцам объёмы производства в новом мире, поэтому основные мощности находятся по эту сторону портала.
- Всё это очень напоминает индустриальную эпоху, - вмешался в разговор Вадим, - развитые страны используют ресурсы третьего мира для обеспечения собственных нужд, а в ответ сливают устаревающие технологии, оставляя партнёров в роли вечно отстающих.
Голограмма девушки ни на секунду не показала растерянности и благодушно ответила:
- Хороший пример. Главное - рабочий, приведший нас к нынешнему благоденствию. Никогда бы не подумала, что сторонники теории заговоров проявляют себя в столь юном возрасте, - она негромко рассмеялась, поддерживаемая одноклассниками Короткова. – Земля зависит от Фантазии гораздо сильнее, чем Фантазия от Земли, поэтому её поставки стоит рассматривать как жест доброй воли со стороны переселенцев, у которых здесь остались друзья и родные. Вне всяких сомнений, люди, обосновавшиеся на Фантазии, упрощают свою жизнь, получая отсюда всё необходимое. Но в случае обрыва портала мы потеряем больше, чем они. Земля и Фантазия пребывают в технологической гармонии, ориентируясь на комфорт всех людей.
- Тогда почему никто из ушедших не вернулся? – не мог угомониться Вадим, вспоминая своего дядю, покинувшего Землю пять лет назад. – Почему нельзя организовать какую-нибудь связь с той стороной, чтобы переселенцы могли общаться с оставшимися на Земле родственниками.
- Это очень дорогостоящее и энергозатратное предприятие, - объяснила Алиса, - но ученые бьются над решением данной проблемы, и в ближайшие годы будет организована связь посредством электронной переписки. Возможно, в будущем удастся устраивать видеоконференции между мирами, но пока это невозможно. Вы знаете, что любой переселенец имеет право на возвращение, но никто не хочет покидать тот мир с перспективой никогда не вернуться.
Алиса обвела окруживших ее детей взглядом и продолжила:
- А вы бы променяли фантазию на скуку? Я так и думала, - довольно кивнула женщина, оценив реакцию пожимающих плечами одноклассников Вадима. – И это неправда, что никто не возвращался. Профессор Климин, директор нашего зоопарка, был одним из исследователей, посланных для изучения нового мира тридцать лет назад. После этого он не раз бывал на Фантазии, собирая дивную коллекцию животных и растений, представленных в нашем зоопарке. И он далеко не единственный человек пересекавший границу миров многократно. Следует признать, что телепортация научных экспедиций происходит за государственный счет, так как мало кто на Земле способен лично оплатить затраты на переход. Предлагаю перейти к изучению животных Фантазии, ведь вы здесь именно за этим, а время нашей экскурсии, к сожалению, ограничено.
Под радостные крики восьмиклассников процессия двинулась дальше. Вадим последовал за Кириллом и Сашей. Первым, кого увидели ребята, оказался медвейвол. Морда, мех и передние лапы этого животного походили на медвежьи, а задние конечности были копытами, как у буйвола. Алиса долго описывала добрый нрав свирепого с виду зверя, а в конце лекции разрешила детям погладить подошедшего к ограде медвейвола. В следующем вольере жила семья кошкардов. Они отличались размерами и окрасами, некоторые из которых казались землянам очень экзотическими, но все были рады гостям и охотно ластились к школьникам, даже те, кто не уступал своими размерами земным тиграм.
Экскурсовод объясняла, что для животных Фантазии человек загадочен, но, если не представляет опасности, они не проявляют к нему агрессии. Потом группа перешла в павильон с экзотическими растениями нового мира, и Алиса много рассказывала о птицах Фантазии, сидевших на ветвях деревьев самых причудливых форм и расцветок.
Пройдя оранжерею насквозь, голограмма остановилась около обнесённого стеклом вольера. За прозрачной перегородкой ребята увидели милого зверька, копошащегося в корнях раскидистого дерева с фиолетовой листвой. Он напоминал толстого тасманского дьявола, но имел длинный пушистый хвост, его шкура отдавала голубизной, а лапки походили на конечности ящера, позволяя легко перемещаться по стволу и веткам дерева, несмотря на нестройность фигуры.
- А чего это он за стеклом? – удивился Кирилл. – Опасен?
- Действительно, - поддержал его Саша, - кошкарды гораздо страшнее на вид, а так любят, чтобы их гладили. Этот медвежоночек выглядит значительно милее.
- Вы правы, - согласилась Алиса. – Выглядит он совсем не опасно. Это нег автснешеб и бояться его не стоит. Он был бы рад поиграть с вами, но, к сожалению, источаемый им запах омерзителен, и человек не может находиться с ним рядом. Эта его особенность напоминает земного скунса.
- Но скунсы активируют свои железы только когда боятся, - возразил Вадим. – Этот нег авто-что-то-там тоже источает запах, когда ему страшно? Мы бы не стали его пугать.
- Неги пока являются самыми загадочными существами на Фантазии, - принялась объяснять экскурсовод. – Ученые предполагают, что источаемый ими запах связан с циклом размножения, но это ещё не точно, так как вычислить этот цикл не получается.
- Ну, ясно же! – воскликнул Кирилл. – Самочки ему не хватает! Сидит там один-одинешенек, скучает, пукает!
Последний комментарий вызвал взрыв смеха среди одноклассников. Алиса дождалась, пока школьники угомонятся, и сказала:
- Пока нам достоверно известно, что неги – гермафродиты, и для размножения им не нужна пара, но они как-то связаны со всей экосистемой Фантазии. Есть теория, что всё дело в деревьях, на которых они живут. Это дерево, - женщина указала на фиолетовую листву за стеклом, - называется нирофлэ. На Фантазии оно выполняет функцию фильтра воздуха, очищая атмосферу вокруг себя от запаха живущего на нём нега, и способствует их размножению, но на Земле нам всё ещё не удалось добиться такого результата. Здесь нирофлэ никак не хочет выполнять свою работу, даже наоборот: усиливает источаемый железами Нега запах, что делает невозможным для человека вход в данный вольер без специальной экипировки. Профессор Климин полагает, что дерево гораздо умнее зверя, и, в отличие от него, понимает, что находится в другом мире, но ошибочно воспринимает его враждебно.
Голограмма передёрнулась, и вокруг Алисы замигал красный ореол. Женщина вытянулась, устремила взгляд в пустоту и безэмоционально произнесла:
- Оплаченное время экскурсии подошло к концу. Сотрудники зоопарка Фантазии желают вам хорошего дня, надеются на то, что вам понравилось у нас в гостях, и ждут вас снова.
Проекция искусственного интеллекта исчезла так же неожиданно, как появилась.
- Вот же зараза, - вздохнул Саша, сверяясь с часами. – Ровно четыре часа и ни минутой больше.
- Да, обидно, - кивнул Вадим, - только что-то интересное начала рассказывать.
- Все решают бабки, - развел руками Кирилл. – На Земле всегда так. Хотите по-другому - отправляйтесь на Фантазию.
- Ага, чтобы стать там рабом, - огрызнулся Коротков.
- Ну, конечно, - передразнил его Кирилл, - а здесь нас ждёт прям великое будущее. Я, скорее всего, завербуюсь в переселенцы после школы, а вы - как хотите. Это сейчас вы учитесь лучше, а когда одумаетесь и пройдёте через портал, то я там уже буду вашим начальником…
- Вам понравилась экскурсия? – задорно спросил появившийся рядом с группой администратор.
- Да! – наперебой закричали восьмиклассники.
- Очень рад это слышать. Мир Фантазии прекрасен и открывает огромное количество возможностей для молодых людей. У переселенцев есть всё, им не хватает только хороших кадров, чтобы создать вторую Землю. Они будут рады каждому из вас, если вдруг надумаете изменить свою жизнь к лучшему после совершеннолетия.
Кирилл толкнул Вадика в бок, обращая его внимание на слова Георгия Андреевича. Коротков в ответ только нахмурился.
- У вас ещё час свободного времени, - продолжал главный администратор, расплываясь в улыбке. – Можете покормить царков. Это пушные зверьки, похожие на кроликов. Ещё можно посетить океанариум или зайти в сувенирную лавку, но ровно через шестьдесят минут жду вас здесь.
Проходя мимо Георгия Андреевича, провожавшего разбегающихся в разные стороны школьников взглядом, Вадим посмотрел ему прямо в глаза. За напускной улыбкой, дежурно застывшей на лице администратора, удалось увидеть нечто совсем иное: усталость, скуку, жалость.
- Как же мне это надоело, - сказал Георгий, вернувшись в свой кабинет. Жестом спросил разрешения у находившегося там старика и закурил, получив одобрительный кивок.
- Что, Жора, совесть начала мучить? А с каким воодушевлением ты брался за эту работу! Может, тебе отдохнуть где-нибудь на Фантазии?
- Ну и шутки у вас, профессор, - возмутился администратор. – Времена изменились. В отличие от вашего первого путешествия в мир, который был расположен к людям, теперь это просто ад. Мне там не выжить.
- С такой рекламой ты мало чего продашь, - хмыкнул Климин, отрываясь от своих расчетов. – И там люди живут. Я был, я видел. Конечно, китайцы со своими ста миллионами погорячились. Настроили экологию против нас, но лучше уж так, чем, если бы они Амур перешли.
- А вам не обидно? Вы видели Фантазию тридцать лет назад и видели, во что она превратилась сейчас. Ничего не ёкает?
- Это вам, молодым, свойственно мечтать перевернуть мир, а менять нужно в первую очередь себя. Не убивай животных, не руби лес, не добывай ресурсы в таких масштабах, и все будет хорошо. Пока люди не научатся жить в гармонии с природой, их всегда будут ждать трудности. Рано или поздно Земле настанет конец, а Фантазия – это наш второй шанс.
- А пока они там учатся, мы вербуем здесь новое пушечное мясо, которое задохнется в лесах негов или будет растоптано стадом медвейволов. Я иногда их не понимаю: они меняют ресурсы на рабочую силу и оружие, но если бы они снизили добычу до необходимого только им уровня, то агрессия окружающей среды сошла бы на нет.
- Опасные мысли, Жора. Опасные, но правильные. Это политика, а все политики на Земле, и всем им нужны ресурсы, без риска для себя и своих близких. Так было всегда: старики посылают молодёжь на смерть. Да и с перенаселением как-то бороться нужно. По крайней мере, у переселенцев есть шанс. Так что иди, агитируй следующую группу и не вызывай подозрений у Большого Брата, чтобы не отправиться на экскурсию в один конец на Фантазию вместо одного из них.

Ветер подгонял в спину бежавшего охотника Одору. Всё бы ничего, только длинная трава, словно цепкие пальцы, хватала и опутывала ноги. Пару раз охотник чуть не упал, но удержался на ногах. Падать ему было нельзя. Самка вот-вот скроется из виду, а если проследить за ней не удастся, то и гнездо с заветными яйцами отыскать будет очень непросто. «Ох, как я устал»,– думал он. Ещё немного и охотник упал бы без сил, но ему улыбнулась удача – дракон сел. Теперь нужно было затаиться, а когда самка покинет гнездо, забрать яйца, что Одору и сделал.
В те давние времена драконы жили бок о бок с людьми. Как крылатые, так и бескрылые, они были просто незаменимы. Жаль только, что в неволе они не размножались.
– Многопочитаемый и высокоуважаемый Годфрид! Беда!– испуганно проговорил эльф-счетовод.
Годфрид приподнял бровь и удивленно взглянул на запыхавшегося эльфа. Обычно аккуратный и сдержанный, тот выглядел, мягко скажем, несолидно: уши и руки дрожали, длинные рыжевато-золотистые волосы выбились из-под колпака, а глаза и без того большие теперь были похожи на два блюдца.
– Спокойно, друг мой. Доложите всё по порядку.
– Драконы, мой повелитель, исчезают прямо-таки в геометрической прогрессии. Два года назад их было около пятнадцати тысяч, в прошлом году – восемь, а в этом, да простит нас Мать Жизнь Дарующая, их всего тысяча.
– Целая тысяча!
– Что?! – в глазах эльфа загорелся недобрый огонёк. – Вы разве не понимаете, как всё серьезно?! Тысяча на всей Земле, а на Земнодарских островах, включая Диарбо и горную цепь Ифь, осталось не более ста животных. Ваше жизнилюбие! Годфрид! Пожалуйста! Вы должны запретить охотникам забирать яйца драконов.
– Я не могу этого сделать,– после долгой паузы сказал правитель. После недавней войны, люди остались почти без драконов. А без них, как без рук.
Счетовод молча рухнул на колени.
– Я прекрасно понимаю всю сложность ситуации, но народ поднимет бунт,– сказал Годфрид.
Эльф уже даже не смотрел на своего повелителя, кончики длинных ушей перестали дрожать и повисли, но с колен счетовод не вставал.
– А людей тебе не жалко?
Эльф будто окаменел.
– Ладно, я подумаю над этой проблемой.
Догадавшись, что большего он сегодня не дождётся от повелителя, поклонившись, эльф грустно побрёл к выходу. «Тут катастрофа, а он подумает. Действовать надо, быстро действовать»,– тихо ворчал счетовод, выходя из замка. «Ну вот, очередной охотник! Целые три яйца несёт, будь он неладен!»
Утром был издан указ, что продажа драконьих яйц запрещена под страхом смертной казни. Яйца теперь можно добывать лишь для себя, по одному на совершеннолетнего мужчину в семье.
Услышав последний указ, Одору вздохнул с облегчением. Его мальчики в этом году достигли возраста девять двулуний. Один даже женится.
– Ну, дорогие Люцертис и Юантис, выбирайте себе по яйцу.
Сыновья были близнецами, но характеры были у них очень разные. Юантис был добр, спокоен, а Люцертис, стремившийся в лидеры, был довольно эгоистичен и вспыльчив.
– Первый я! – закричал Люцертис и выбрал самое большое яйцо. Юантис выбирал вторым, а отцу досталось третье, последнее.
Через неделю из двух яиц вылупилось по здоровому малышу. Вот только у Люцертиса вылупился бескрылый дракон, а у брата – крылатый. «Зачем мне всю жизнь кормить здоровенную ящерицу? Я создан для лучшего!» - подумал старший брат. Ведь крылатые считались более престижными, плюс их можно было использовать и в военное время. Бескрылых Люцертис даже за драконов не считал. На прогулке он забросал камнями своего подопечного, а вернувшись домой, со слезами пришел к отцу, выпросив для себя последнее яйцо. Одору очень любил своих мальчиков и не противился. Вечером вылупился последний малыш.
– О, это же красный крылатый великан! Какое везенье!– воскликнул Люцертис и побежал в дом обрадовать Винону, свою возлюбленную. Но её в доме не было. Тогда Люцертис выбежал в сад, но и там девушки не оказалось. Прибежав обратно в сарай с драконом, юноша увидел эльфа.
– Я всё видел,– сказал тот. Как ты мог убить беззащитного детеныша?!
– А это не твоё дело,– чуть было не крикнул Люцертис, но вспомнив, что с эльфами лучше обращаться вежливо, решил соврать. – Это был несчастный случай, дружище!– рот молодого человека изобразил подобие улыбки.
– Я же сказал, что видел,– ещё жестче проговорил эльф. Ох, Годфрид. Как он может жалеть людей? – Человек, ты пошёл на убийство ради эгоистических мечтаний? За это я лишу тебя самого дорогого, что у тебя есть – любви, превратив твою девушку в бескрылого дракона. Заботься хорошо о своём новом питомце. Через год ты должен покинуть дом и вымолить прощение матери-драконихи, тогда помогу тебе вернуть утерянное. Да, забыл сказать, никому не говори о нашей сделке.
– Ты, верно, смеёшься! Как же я могу попросить дракона меня простить? Неужели они научились понимать по-человечьи?
– О, не волнуйся, выпей эликсир знаний и ты сможешь понимать их язык,– с этими словами эльф протянул юноше небольшой пузырёк с какой-то непрозрачной жидкостью.
Залпом выпив терпкий горьковатый отвар трав, Люцертис хотел о многом спросить эльфа, но того и след простыл. Зато из-за спины послышался требовательный рык:
– Покорми меня!
На следующий день пришлось сказать удивлённым родственникам, что невеста отправилась в далёкое путешествие и вернётся нескоро. Год Люцертис прилежно ухаживал за своим драконом. Ведь это была его возлюбленная. Перевоплотится обратно, всё тогда припомнит, если что. Дракон вырос сильным и выносливым, оказался очень полезен в хозяйстве. С радость Люцертис думал, что изящные крылатые драконы уступали в силе бескрылым.
Однажды вечером, будто во сне, Люцертис услышал голос:
– Пора! Удачи в поисках. Так и быть, дам подсказку – иди на север.
Юноша вскочил с кровати, но было ещё темно. Не теряя ни минуты, он оделся, собрался и отправился в путь. Несмотря на то, что ему было указано направление, отыскать гнездо оказалось непросто. Уставший, голодный, в изорванной одежде Люцертис пришёл к драконихе-матери. Как ни странно, она его не испугалась, и начала с ним беседу. Молодой человек рассказал о своем неблаговидном поступке, плакал, умолял простить и рассказал, как он бережно ухаживал за своим новым питомцем (о превращении он, ясное дело, решил промолчать). Дракониха пришла в ярость, и забросала его огромными камнями, но те были настолько большими, что между ними было вполне достаточно места, чтобы уместиться Люцертису. Наступила ночь, было холодно, есть хотелось всё сильнее. Выйти из своего убежища не представлялось никакой возможности. Юноша уже отчаялся. Утром он услышал разговор двух драконов. Голоса их были знакомы. Это же его дракониха пришла его спасать. Минут через пять камни были раскиданы и на него смотрела счастливая желтоглазая морда:
– Хозяин, поехали домой. Зачем ушёл в такую даль, да ещё к дикому дракону?! Ох уж эти люди!
И в ту же минуту Люцертис начал обнимать, целовать дракониху. Он понял, что искренне любит это животное, что более верного друга ему не найти!
– Мыслишь ты, может, и примитивно, по-драконьи, но любишь меня по-прежнему. Ты же моя возлюбленная,– сказал Люцертис.
– А вот и нет,– услышал он голос эльфа,– Это та «здоровенная ящерица», которую ты хотел убить и забросал камнями. Я спас её и вот она перед тобой. Она была тебе верной подругой, так как бескрылые лучше приручаются. А вот с крылатым красавцем тебе пришлось бы помучиться. Очень у них характер «огненный». С драконихой-матерью поговорил заранее. И наказание для тебя было символичным. Ну как, почувствовал себя в шкуре жертвы?
– Постой, а где же тогда моя суженая?!
– Ждет тебя дома. Пришлось ее забрать в мир эльфов. Не страдать же ей из-за тебя в облике дракона?
Люцертис помчался на своей драконихе домой, нашёл там свою возлюбленную. Долго-долго они целовали друг друга и рассказывали, как провели этот год. И жили они счастливо, а к драконам Люцертис начал относиться очень бережно. Правда, эльфов стал сильно недолюбливать. Да и с людьми иногда не ладил. Характер уж такой. Куда же делся красный крылатый дракон из третьего яйца? Эльф выпустил его на волю. Как бы ни было хорошо с людьми, а на свободе всё-таки жить куда лучше!
Меры, предпринятые Годфридом, приостановили вымирание драконов, но всё равно это произошло. Просто чуть позже…

Никогда не придавал я большого значения обещаниям. И с лёгкостью нарушал их, особенно если это могло принести мне какую-либо выгоду. Впрочем, это всё же наименьший из недостатков моей натуры.
— Кто изображён на этой картине? — спрашиваю я у престарелого сотрудника музея.
— Аэ́слор Проклятый, губитель народов, — ответил мне сей страж памятников минувшей эпохи.
— Вот как?
Теперь картина, которая до этого воспринималась мной лишь как образец довольно посредственного искусства чужого народа, вызвала у меня некоторый интерес. В конечном счёте, мне представилась возможность увидеть своё собственное воплощение на холсте. Художнику я представлялся в виде кошмарного создания, восседающего на весьма внушительной груде черепов. Тело существа — моё, иначе говоря — бугрилось мышцами, безобразная голова была увенчана нелепо большими рогами. Из спины моей росли семь непомерно больших отростков, похожих на усеянные бородавками щупальца, причём каждое сжимало по вопящей девице. У подножия горы черепов находились изогнутые в поклонах твари, которые были даже безобразнее меня. В толпе монстров стоял обременённый устрашающей мускулатурой, рогатым шлемом и длинной бородой человек, опиравшийся на смехотворно большой топор. Мужчина смотрел на меня, а лицо его было искажено какой-то гримасой. Вероятно, по замыслу художника мимика этой бородатой физиономия должна была выражать праведный гнев.
— Осмелюсь предположить, что Аэслора рисовали не с натуры, — сказал я, искренне надеясь, что голос мой звучит нейтрально.
Я посмотрел на мою спутницу. В музее нас было трое, включая её. Сказать по правде, в славный своими древностями город Арбиналь меня привело вовсе не стремление ознакомиться с историей, которую я знаю лучше большинства ныне живущих — и даже сам творил её. Видимо, памятники старины успели утомить и ежедневно созерцавшего их сотрудника музея, потому что его явно больше интересовало живое воплощение красоты и изящества, черноволосое и стройное, находящееся всего в паре шагов от него. Старик то и дело посматривал на мою спутницу, которая между тем с улыбкой рассматривала картину. Моё имя не было тайной для неё.
— Должно быть, этот Аэслор был ужасным злодеем? — спросила она самым невинным тоном.
— Он был настоящим демоном, можете не сомневаться! — старика явно порадовала возможность поговорить с такой красивой женщиной. — Он совершил все мыслимые преступления, а во времена, когда солнце погасло и тёмные боги ходили по земле, он был их верным слугой и даже возглавлял целое войско из чудовищ и отщепенцев.
— Разве Аэслор не был эльфом?
— Это всего лишь домыслы! Я сверился с нашими самыми достоверными летописями и уверен, что эта картина нарисована очевидцем событий! Здесь изображены демоны, присягающие Аэслору на верность после того, как он разрушил Арбиналь. На заднем фоне видны развалины города. А этот мужчина, как вы, несомненно, догадались — Эстайн Карреад, величайший герой того времени. Именно он и победил Аэслора Проклятого и спас мир.
Я утратил интерес к излагаемому мифу. За сорок веков истина была слишком сильно искажена, и в разных местах о моей первой встрече с Эстайном Карреадом рассказывали совершенно разные и часто противоречащие одна другой легенды. Дождь стихал, и я вспомнил о том самом обещании…
***
Озеро, на восточном берегу которого находился Арбиналь, успело измениться с тех пор, как я бывал здесь в последний раз. И отнюдь не в лучшую сторону. Да и сам город изменился. Он разросся, вобрав озеро и окрестные луга в свои тесно застроенные и загаженные пределы. Там, где когда-то можно было видеть тянувшиеся до самого горизонта зелёные равнины трав, по которым были густо разбросаны синие, белые и красные пятна цветов, теперь лишь изредка серость мощёных улиц нарушали пробившиеся сквозь трещины сорняки.
Уровень озера существенно упал, да и мусора в нём теперь было больше, чем воды. Реки, его наполняющие, давно уже обслуживают нужды города, закованы в кирпич и бетон, а иные и вовсе стали частью канализации.
Остров посреди озера, на котором в давние времена обычно назначали свидания влюблённые, ныне в запустении. Это лишь голая скала, торчащая из грязной воды. Я узнал от своей спутницы, что городские власти планируют засыпать всё озеро землёй и застроить новообразованную сушу. На самом острове устроили склады с какими-то товарами и построили мост. Но прежде он был покрыт тенистыми рощами, которые перемежались живописными лужайками. Именно память об этом пригнала меня сюда по шаткому мосту, соединяющему остров с городом.
Многое изменилось за сорок веков!
Остров представлял собой отличное место для того, чтобы составить общее представление о современном Арбинале. Честно говоря, в разрушенном виде на картине он мне нравился больше. Он казался охваченным пожарами из-за труб многочисленных фабрик, извергающих в небеса густые столбы ядовитых газов и дыма, подпиравшие серое небо с грязными тучами, похожими на пыльные мешки.
— Многое изменилось за сорок веков, верно?
Я повернулся к своей спутнице, услышав от неё этот вопрос. После того, как дождь закончился, мы покинули музей и пришли в место, где нас точно никто не будет беспокоить. Остров ведь давно уже не использовался для прогулок и отдыха.
— Да, изменилось многое, госпожа Телейле. И для мира это время было потрачено напрасно.
Мне не слишком нравился костюм современного типа, который мне пришлось надеть для пребывания в городе. Мрачноватые господа, ради собственных целей вернувшие в свой мир пережиток прошлого, убедили меня (то есть этот самый пережиток) сменить свои старые и ржавые доспехи на это тряпьё. В Арбинале и люди, и эльфы одевались одинаково, вели себя одинаково и даже говорили на одном языке. Сорок веков не прошли бесследно, нет! Именно поэтому мне ещё и от ношения оружия отказаться.
Телейле… Её имя для меня многое значит. Например, оно связано с неким обещанием, выполнить которое у меня появилась возможность.
Но сейчас я не думаю о сказанных в ярости словах и полузабытой обиде, желание отомстить успело остыть. Она тоже пережиток прошлого, как и я, но современная одежда ей подходит. В лёгком красном платье, слегка раздуваемом жарким летним ветром, она выглядела едва ли не лучше, чем в сложном и длинном одеянии с множеством драпировок, в которое она, да и многие другие женщины одевались в моё — и её — время.
— Интересно, что сказал бы тот старик из музея, если бы узнал, что в действительности ты и Эстайн Карреад были лучшими друзьями, — сказала Телейле, которой явно не льстило моё внимание.
— Если бы истина имела значение, её не стали бы заменять ложью, — ответил я, отводя взгляд. — Шляпку ты носишь, чтобы эльфийские уши были не столь заметны?
После этого вопроса она сняла с головы тонкую конструкцию из плетёной соломы и согнула её.
— Мне просто так захотелось, да и не твоё это дело, Аэслор, — в её жёлтых глазах сверкнула раздражённая искорка. — Долго ты собираешься откладывать разговор о цели своего приезда? Ты же мести хочешь, верно? Убить меня за то, что когда-то я помогала изгнать тебя из мира. Отправить тебя в тёплую компанию демонов и всевозможных уродов, среди которых тебе и место. Ты же весьма зол, верно? Разъярён, не иначе!
Мы стояли у самого берега. Я посмотрел вниз и увидел среди плавающих в воде деревянных обломков и всевозможного мусора раздувшийся труп собаки, на котором восседала ворона. Птица деловито клевала тушу злополучного животного, проявляя полное равнодушие к нашим проблемам. Равно как и к тому, что некогда в этом озере водилась рыба, считавшаяся редким деликатесом даже среди самых избалованных гурманов.
Некогда мир видел зло во всём его гнусном торжестве. Не то чтобы ныне положение намного лучше, но всё же разница есть. И я, и Эстайн Карреад, чья лишённая сходства с оригиналом статуя высится над Арбиналем, да и многие предпочитали считать, что не зависят ни от одной из сторон и действуют лишь в собственных интересах. Но по прихоти судьбы мы ухитрились поспособствовать победе над теми самыми тёмными богами, которых и вспоминают теперь не часто. Разве что художники, скульпторы и прочие склонные к творчеству люди выискивают их имена с целью дат название абсолютному, а не отвлечённому злу. Но и я, и Телейле, да и многие другие тогда знали, что оказавшийся на грани уничтожения мир лишь получил отсрочку.
Если уж на то пошло, то вид разбухшего от избытка жителей Арбиналя на запечатанном в бетон берегу загаженного озера вызывает сомнения в том, что тёмным богам будет что уничтожать в следующий раз. Разве что меня, но я же всегда могу перейти на их сторону, верно?
Великий совет из представителей всех уцелевших государств, который решал судьбу полуразрушенного мира, в перерывах между составлением бессмысленных воззваний и пустопорожней болтовнёй решил также и судьбу некоего Аэслора Проклятого, которого уничтожить не могли, но зато могли избавиться от него более изысканным способом. Отправить в другой мир, например. Желательно — тот самый, откуда ещё валом валили всякие демоны.
Телейле была одной из тех, кто одобрил решение о моём изгнании. Когда-то она действительно была королевой, хоть и тогда лишь на словах. Но куда важнее было её участие в самой процедуре изгнания, потому как в магии она разбиралась достаточно, чтобы отправить меня в дальнюю прогулку по иным мирам.
Тогда я и вправду был в ярости, щедро расточая угрозы в адрес окруживших меня магов и жрецов. И подтвердил бы слова свои делом, будь для этого возможность. Кажется, Телейле я сулил особенно неприятную участь.
Впрочем, обещание отомстить — всего лишь обещание. Его так легко нарушить. Как, впрочем, и любую клятву.
Я смотрел на неё и видел осколок старого мира, которого уже никогда не будет. Изменилось слишком многое. Даже созвездия поменяли своё местоположение на небосклоне, вместо одной луны в ночном небе целых четыре светила, а солнце светит как-то иначе.
— Пожалуй, за сорок веков я успел охладеть к идее отомстить тебе и прочим, Телейле. Между прочим, ты слышала о восстании на западе?
— Тебя тоже хотят в это втянуть?
— Пока что не буду в это вмешиваться. Заставить-то меня не могут! Пусть нынешнее поколение само справляется со своими проблемами.
Она выглядела почти разочарованной.
— Эстайн Карреад часто рассказывал мне о своей родине и расхваливал её горы и леса. При его жизни я так и не удосужился там побывать. Там всё так же загажено, как и здесь?
— Кое-что осталось прежним, — ответила Телейле. — Но это же за морем. Надеюсь, твоё неприятие современности не распространяется на пароходы? Иначе так и не узнаешь, за что твой друг любил свою страну.
За сорок веков успело измениться многое. Даже я.

Под ним проплывали необъятные высохшие равнины, которые раньше были зелёными, призраки скалистых гор и дремучие запущенные леса.
Но чаще всего перед глазами мелькало огромное голое поле, чёрное, покрытое сажей и копотью, с остаточными следами былой растительности. Кругом были только валуны, корни от сгоревших деревьев, обугленные черепа и кости животных, скорее всего, лошадей.
В сотый раз, пролетая над местом гибели брата, Гаррет винил себя. Он мог спасти брата и отряд ещё раньше. Всё равно никто не понял, что случилось, и откуда появилось чудовище.
Он помнил всё, до того момента, как сорвался: каждую минуту боя, каждый стон, каждый крик солдат и рыцарей из его отряда, последний крик брата: «Всем лечь! Стреляют из пушек!»
А потом всё поплыло перед глазами от ярости, когда он увидел мёртвого Натана и его кровь на своих руках. Потеряв контроль, он не знал, видел ли кто его превращение. Именно об этом и говорил его дед сэр Мартин Эдли, которого всегда считали немного «не в себе». Дед был прав во всем, кроме того, что Господь выбирает достойнейшего.
- Натан, черт возьми! Что мне теперь делать? – растерянно и печально думал Гаррет. – Быть может, меня будут считать чудовищем? Особенно после того, как я унёс твоё тело с этого проклятого поля. Просто не мог позволить тебе, только не тебе…
Чёрт! Дракон мотнул головой, проясняя затуманенный взгляд, и сел на землю, чтобы успокоиться.
Открыв глаза, он понял, что находится на том самом злополучном поле, где всё произошло, где, потеряв всякую осторожность, превратился в настоящего сказочного монстра.
Дракон не знал, что за ним в это время наблюдали.
После того, как король Александр Пятый несколько дней назад заметил высоко в небе огромную птицу, которая оказалась драконом, он стал выслеживать это чудесное создание, каждую ночь прилетавшее в одно и то же место: на поле, где погиб Натаниэль Эдланд.
Александру не пришлось спрашивать своего старого друга, Роберта Эдланда, про дракона, он без труда догадался, чьё сердце бьётся под чешуйчатой бронёй.
Только брат мог так переживать смерть брата, и только родной человек мог забрать тело погибшего с поля боя и принести его домой к матери и отцу, чтобы те похоронили своё дитя, как положено.
И сейчас Дракон Гаррет стоял над тем самым обугленным местом и ревел, как будто стучался в небо и спрашивал: «За что?»
И время от времени, от жуткого бессилия и неимения ответа от Создателя на свой вопрос, из драконьей пасти вырывался огромный столб пламени.
Сердце короля сжалось. Не каждый выдержит такое – потерять близкого, не суметь защитить родную кровь. Существо скорбело, как это умеют делать только люди.
- Пора с этим заканчивать, мальчик мой! – сказал король и направился в сторону замка.

***
Александр Пендрагон Пятый вернулся в замок и направился прямиком на конюшню, чтобы подгадать возвращение младшего Эдланда. Не прошло и часа, как молодой человек вошёл в конюшню через дверь чёрного входа. Парень, ничего не подозревая, принялся надевать штаны.
Отец Тарины, тем временем, стоял у окна и наблюдал за ним. Юноша почувствовал чей-то пристальный взгляд, напрягся, обернулся и застыл, так и не успев натянуть штаны. Каково было его удивление, когда увидел перед собой самого короля.
Гаррет стал судорожно соображать, что может делать Александр Пятый в таком месте поздно ночью.
«Точно, не на меня явился посмотреть! - думал юноша. – Тогда, что привело его сюда? Неужели, ему всё известно?»
Парень смотрел на короля глазами загнанного зверя, он был слишком измождён, вымотан, поэтому не представлял, что ему дальше делать, что говорить.
Пендрагон решил его проблему сам, начав разговор.
- Гаррет, извини, что застал тебя вот в таком виде, – король указал на его полуобнажённый вид, юноша пожал плечами. – Нам надо кое-что обсудить, кое-что, что не даёт мне покоя уже несколько ночей!
Эдланд напрягся, как натянутая тетива, ожидая сурового вердикта, который будет вынесен с минуты на минуту.
- Я знаю, что ты понёс невосполнимую утрату в лице своего брата, и переживаешь так же, как твоя семья… - продолжил Александр. – А я, в свою очередь, потерял великого полководца и друга, даже сказал бы – сына…
Оба помолчали. Король, потому что обдумывал дальнейшее, а Гаррет, потому что был не готов к такой откровенности.
- Мне всё равно, как ты это делаешь, и я не хочу даже вдаваться в такие подробности… Пока что! – перешёл в наступление Его Величество. – Я знаю твой секрет, Гаррет! И мне бы хотелось использовать эту мощь, твою мощь, во благо всех нас! Я пришёл, чтобы предложить тебе место за Круглым столом.
Юноша с трудом разбирал слова короля и не знал, что ответить. Если он солжёт, Александр не поверит и разочаруется в его честности. Его репутация уже, итак, изрядно потрёпана и трещит по швам.
А если признается то, что его ждёт дальше? Он не знал. Но решил рискнуть.
- Хорошо, я попробую! Может быть, из этого что-нибудь и получится! – ответил парень и протянул королю руку для рукопожатия.
Александр Пендрагон принял протянутую руку, сжал её очень крепко, а потом, совсем как отец, обнял парня и похлопал по плечу. Тот растерялся, но быстро собрался с духом и изрёк:
- Раз мы обсудили всё, что требовалось, могу я теперь надеть штаны, Ваше Высочество?
Король рассмеялся. Наглости и смелости юноше не занимать.
- Завтра, в полдень, жду тебя в тронном зале! И не опаздывать!
- Слушаюсь, - отчеканил по привычке Гаррет, услышав приказ.
Александр снова улыбнулся и продолжил:
- Заодно, покажешь пример моему нерадивому отпрыску. А то он, кроме женщин, больше ни о чём не думает.
- Конечно. Не вопрос, сэр! – бодро ответил юноша. – Я отучу его думать о женщинах. Взамен научу мастерству обращения с ними, чтобы они думали о нём. И всему остальному - по возможности…
Александр Пятый расхохотался:
- Рад, что не ошибся в тебе, мой мальчик! Ты – лучшая кандидатура!
- Мой брат был лучше! – вдруг, добавил Гаррет, беспечность и улыбка сошли с его лица, обнажив истинную личину.
«Вот он - настоящий!» - понял король.
- Я помню твоего брата. Он, правда, был лучшим! – подтвердил Пендрагон. – Но верю, что ты, Гаррет, станешь ещё лучше!
Король снова похлопал парня по плечу, выказывая ему своё расположение.
- Надеюсь… – неуверенно ответил молодой человек, потеряв всю спесь и показное радушие.
- Пришло время, по-настоящему, послужить королевству, а не довольствоваться местом оруженосца, сынок! – произнёс напутственно отец Тарины. – Жду завтра! В тронном зале!
Сказав это, король кивнул Гаррету и направился к выходу из конюшни, оставив парня наедине со своими мыслями.
***
Всю ночь Дракон колесил по ночному небу, под конец, измотав себя, он приземлился на широкой поляне в лесу, на границе королевства, и заснул.
Проснувшись от яркого солнечного света, он осознал, что уже утро, расправил крылья и вновь взмыл в голубую синеву. Кое-где проплывали облака. Война сюда не дошла или обошла стороной, не тронув едва коснувшейся рукой человека девственную красоту этого места.
Сделав круг над полем и наблюдая, как тёплый ветер гонит волны колосьев, он увидел монастырь на небольшом холме, находящийся тут же, недалеко от леса, в котором ночевал. Гаррет решил снизиться и посмотреть внимательней на него.
Делая круг над монастырём, юноша заметил девушку, сидящую на том самом лугу. Она плела венок из цветов и напевала какую-то песенку, так как до него доносилась лёгкая гармоничная мелодия.
Он почувствовал, как его дыхание перехватило от необычайной красоты незнакомки. Её медово-каштановые волосы золотом переливались на солнышке, и потрясающе-красивые мягкие черты лица кого-то ему до боли напоминали.
Дракон тряхнул головой и ещё немного снизился.
Когда большая тень легла на поле, девушка заметила его. Она подняла голову и попыталась рассмотреть того, кто отбрасывал столь огромную и странную тень, приложив для этого руку козырьком над глазами.
Гаррет сделал ещё круг, чтобы получше рассмотреть очаровательное создание в сером платье без выреза на груди.
«Да, уж! В такую-то жару и в плотном платье? Монашка! Всё понятно», - подумал парень.
Чёрт! Но до чего же, красивая! К тому же, не носит странный белый чепчик, в отличие, от других монашек. Чудо, как красива!
Отвлекли его от созерцания милой незнакомки испуганные крики служительниц монастыря, которые увидели дракона.
Он сделал ещё один последний круг над девушкой и только тут понял, что она спокойно смотрит на него, ни капли не испугавшись.
«Да, что с ней? Почему она не испугалась?» – возвращаясь домой, озадаченно думал он.

***
Он явился в тронный зал к обеду, в назначенное время, без опоздания в блестящих начищенных доспехах, как это полагалось по уставу, когда дело касалось торжественного мероприятия.
Король Александр Пятый и королева Натали сидели на своих местах. Все ожидали объявления нового члена братства – рыцаря Круглого стола. И все задавались вопросом: «Кто же займет это место?» Опытные старожилы-вояки – каждый видел себя на этом месте, месте, которое до этого принадлежало Натаниэлю Эдланду.
Гаррет встал в углу, за толпой солдат, офицеров и обычных зевак, зашедших узнать свежие новости, так, чтобы не выделяться, но успел заметить, что лицо короля расслабилось, когда тот увидел его.
«Ну, вот! Не было печали, так черти принесли!» - выругался про себя парень. Он заметил, что в зале присутствует и его семья, знал, что Его Величество и отец знакомы с давних лет, поэтому сэр Роберт Эдланд, леди Кристин Эдланд и его младшая сестра Аманда просто не могли пропустить такое мероприятие.
- Итак, друзья! – начал король, а Гаррет превратился в струну от напряжения. – Все мы сегодня собрались для того, чтобы узнать, кто же станет новым членом Круглого стола и получит титул рыцаря. Я нашел достойную кандидатуру на место, которое принадлежало сэру Натаниэлю Эдланду!
Гаррет сжал рукоятку меча при упоминании брата так, что костяшки его пальцев побелели, а взгляд затуманился от заполонившего его горя. Он увидел, как вздохнул его отец, а мать тихо заплакала, прикрыв глаза платком, и сердце его сжалось.
- Так вот, друзья! Этот достойный человек – второй сын сэра Роберта – Гаррет Эдланд! – торжественно произнёс король.
Все затихли в зале, а потом поднялся шёпот. «Он ещё совсем юнец! - говорили мужчины и женщины. – Зелёный! Молоко матери на губах не обсохло!»
А Гаррет стоял с совершенно пустыми глазами, ему было всё равно, что о нём думают другие, он просто не мог поверить, а король сдержал своё слово и сказал правду, что займётся им вплотную, вернёт в строй. Более того, сейчас он боялся смотреть на своих родителей, боялся увидеть страх потерять ещё и его.
- Гаррет! Гаррет Эдланд! – раздался голос Александра Пендрагона, который обращался, непосредственно, к нему.
Люди в зале расступились, освободив дорогу Гаррету, он почувствовал себя неуютно под взглядами других офицеров, которые не могли понять, за какие такие заслуги король даёт ему титул и звание.
И, вдруг, молодой человек поймал себя на мысли, что никто из этих, мелко мыслящих людей, не знает, кто он такой на самом деле, не знают, что это он тогда спас их жалкие душонки ценой смерти брата. Чтобы вы делали, если бы Дракон не защищал вас?
Юноша вдохнул полной грудью, поглядел на родных и был несказанно удивлён, не увидев на их лицах страха, почувствовал их гордость и любовь. Тогда он понял - не один. Выпрямившись и расправив широкие плечи, показался ещё выше. Вновь стал уверенным в себе.
Шёпот стих. Окружающие заметили эту перемену, даже рыцари, прошедшие несколько битв, поняли, что парень не так прост, как кажется на первый взгляд.
Уверенным твердым шагом Гаррет подошел к королю и не просто поклонился и встал на колено, как это делали все рыцари, а встал на оба колена перед его Величеством.
«Настоящая преданность и уважение!» - прошёлся тихий гул по залу.
- Итак, Гаррет Эдланд! – произнёс король и положил свой кованый меч сначала на правое плечо молодого мужчины, а потом на левое. – От лица Королевства и всего народа, вы получаете титул лорда и становитесь рыцарем Круглого стола и называетесь отныне лордом Гарретом Эдландом. Клянётесь силой и честью защищать своё Королевство и его жителей от всех невзгод и опасностей, как рыцарь и благородный человек?
- Клянусь! – ответил Гаррет.
- Также вы получаете звание капитана офицерского королевского полка и становитесь правой рукой генерала Максимуса Рэйли! – закончил Александр Пендрагон.
Все ахнули. Это была высокая должность, которую доверяли только самым опытным и преданным людям.
Гаррет был готов ко всему, но не к такому. Он округлил глаза и, на долю секунды, потерял самообладание, но снова собрался, нахмурился и уставился вопросительно в лицо королю. Тот подмигнул ему и сказал на ухо: «Надеюсь, ты заставишь растрясти жир этих старых увальней!»
- Идите с миром, сэр Гаррет Эдланд, и несите мир всем! – закончил Александр Пятый и занял свой трон. Раздался шквал аплодисментов. Все приветствовали нового молодого рыцаря.
Гаррет поднялся с колен и поклонился ещё раз королю и королеве, затем отцу с матерью и сестре, а затем присутствующим в зале. Он не стал кидать красивых фраз, только сказал:
- Надеюсь, оправдать ваши надежды!
После чего твёрдым шагом покинул зал по тому же проходу, который образовали люди, освобождая ему дорогу.
Покинув тронный зал и выйдя на свежий воздух, Гаррет прибавил шаг. Вихрь эмоций и мыслей объял его с новой силой.
Готов ли он к такому? Справится ли? Не много ли надежд и ответственности возложил на него король?
«Натан, как мне нужна твоя помощь! Брат, как же ты справлялся со всем этим? Такая ответственность!» - горестно раздумывал младший брат.
Он ворвался в конюшню. Скинул с себя доспехи и одежду и вышел через чёрный ход. Покинув замок, он выбрался обнажённый в лес и уже там спокойно расправил крылья, стремясь скорее подняться в небо, чтобы спокойно всё обдумать.
Кто владеет сердцем Дракона – тот владеет миром! И он это прекрасно понимал.

Слишком типичное фентези
5 баллов

Хромает...но пытается выплыть.

4 балла.

2 балла.

Корявая (заменила слово "хромая", так как данное прилагательное не передает точного восприятия) стилистика, честно говоря, не особо меня задевала, но моё восприятие испортили два слова явно не к месту в этом произведении - это "попёрли" и "навариться" - первое просторечие, которое вообще не следует использовать любому автору и второе жаргонное в данном контексте. Это мувитон! И да - это по сути не ошибка, но...Писать так нельзя ни при каких обстоятельствах! Вы взяли классическое фентези, так не портите его каноны. Это не та история, где можно кинуть пару-тройку сленговых словечек. Ещё пару слов - почему кривая стилистика? Потому что во время войны, она одна, потом вы всё резко съёживаете, она становиться слегка другой, потом опять плавно переходит В первый вариант. Два приведённых выше слова не единственные в контексте, которые стопорят при чтении с чувством какого-то подвоха и неприятности. Как есть что-то тягучее! Но я не стала придераться ко всему остальному, так как эти два словца, просто убили напрочь всю элегантность текста. Поэтому такой низкий балл!

Тоже хромает, но расписал её прекрасно Alex Morio, поэтому я просто поставлю 3 балла.

Соответствие ярко выражено лишь в конце произведения. Связи всего живого, которая наталкивала бы на экологию нет. Если бы не знала, что вы пишите на эту тему, вряд ли бы подумала про экологию в первую очередь. Скорее она была бы второй мыслью. За это я снизила балл.

4 балла.

Вернусь к рецензии Alex Morio - написано всё как будто "на коленке", но не в хорошем смысле слова. Учитывая банальные ошибки не только стилистические, орфографические, но и логические писали вы второпях и получилось очень сыро. Извините, но больше 3 баллов поставить не могу.

Знаете, я здесь оценю не идею. Я вам поставлю 4 балла, за очень интересное противопоставление людей с вампирами и гномов с эльфами. Ещё интересно подано поведение эльфов, вампиры-жрецы и вы ввели какой-то новый вид качества персонажа - "мерзкое благородство". Почему мерзкое? Вы наверное подумали про Королеву, но нет я говорю о Роланде. Этот персонаж и положительный и отрицательный. Если бы вы его проработали, а не выкинули в конце было бы ещё интереснее. Потому что, то он отвоевывает земли, как салдофон, без тени сомнения, то удивляется, как настоящий гримпосовец! Меня впечатлили эти моменты! В этом вы молодец!

Саму идею я оценивать не буду, так как по моему видению есть только задаток идеи. Сама она как следует не выражена!

2 балла.

И то, только за пару строчек в конце. Я уже взрослый человек и не любитель совсем детского фентези. Опять вернусь к Alex Morio, который много чего полезного вам написал. Чтобы вместить ваше фентези в заданное количество слов, нужно постараться. Нужно многое обдумать и не допускать даже банальных ошибок. Тогда из этой истории выйдет годный рассказ. Вы планку не выдерживаете. Хотя...вы пишите лучше некоторых коммерческих писак. А их покупают. Парадокс! Так что - не всё так плохо!

1) Блок формы:
соответствие заявленной жанровой принадлежности
Вполне соответствует жанровой принадлежности 5/5
структура и композиция
Придирок нет. Повествование лаконично. Сцены боев пропущены, но это не так-то страшно, поскольку исход боя подробно описан (кто, кого и как "пришил")5/5
стилистика произведения:
тоже нет претензий. 5/5
грамматика
Тут придется немного немного разобраться
Сене-зелёное - настолько яркая ошибка, что и за ошибку принять сложно. Я склоняюсь больше к тому, что это просто отпечатка
Приветствую вас, мой дорогой союзник. "вас" следовало написать с заглавной буквы
Да. Если они подсовывают нам поточное производства мечей в качестве отвлечения, значит в сердце их страны, создаётся, что-то более опасное. - последняя запятая не нужна.
Значит, пока они не готовы к войне, и хотят, чтобы мы расслабились. - запятая перед И лишняя.
4,7 / 5

2) Блок содержания:
соответствие заявленной теме
Есть соответствие 5/5
раскрытие сюжета
Ждала большего, т.е. как именно эльфы с гномами повлияли на окружающую среду (конечно, есть упоминание про заводы, но хотелось бы большего раскрытия их вредоносноти) И почему Королева решила идти на них радикальными методами
4,8/5
оценить идею автора
Жизнь не стоит на месте, все меняется. Меняются и представители фэнтезийных рас, такие как эльфы, гномы, вампиры.. И эти изменения ведут к изменениям в окружающей среде и к плачевным последствиям. Эльфы в виду своей демографической проблемы идут на мировую с жадными гномами, их "союз" пришел к созданию ужасного мет. завода. Вследствие чего и получили "по шапке" от коалиции людей и вампиров
Неплохая динамика 5/5
убедительность произведения
Меня впечатляет динамика произведения. Очень хорошо удалось пробежать "галопом по Европе". В другом бы случае, это было бы расписано, как минимум, трех книгах. А здесь автор уложился в каких-то 9723 знака. Достойно похвалы))
Но, сопереживать персонажам, мне не удалось. Эмоционального отклика
рассказ у меня не вызвал, но это это уже зависит больше от моего восприятия, нежели от работы автора
4,8/5

Сумма: 39,3